Избранные жития святых. Весна: Март. Апрель. Май

На другой день Лисий, узнав, что воины еще живы, предал их новым истязаниям и наконец приказал казнить. Темничный сторож делил их участь. Мать одного из мучеников присутствовала при страдании их и все время молила Бога, дабы не ослабел сын ее, но с твердостью принял бы смерть за Иисуса Христа. Все мученики пошли радостно на казнь, воспевая: «Душа наша, как птица, избавившаяся от сети ловца. Сеть прорывается, и мы избавляемся. Помощь наша – в имени Господа, сотворившего небо и землю!» (Пс. 123: 7,8).

После казни Лисий велел сжечь тела святых мучеников, чтобы христиане не почтили их погребением. Воины сложили костер из хвороста и сухих дров и возложили на него тела; но, когда костер сгорел, нашли кости святых мучеников невредимыми и бросили их в реку. Это было около 320 года.

Через три дня святые мученики явились епископу Севастийскому Петру и сказали ему, чтобы он взял кости их. Он с христианами пошел ночью к реке и при чудном сиянии, озарившем место, где лежали кости святых мучеников, собрал и вынул их.

Подвиг севастийских воинов сделался вскоре после их смерти предметом благоговейного удивления христиан. Святой Ефрем Сирин повествует, что, когда он посетил святого Василия Великого в Кесарии, они долго беседовали о подвиге святых мучеников. В 436 году царица Пульхерия переложила кости их в драгоценную раку. Святая Церковь издавна совершает их память с торжественностью и в этот день облегчает пост.

«Все воинство мира оставлыие, – воспевает она, – на небесех Владыце прилепистеся, страстотерпцы Господни четыредесять, сквозе огнь бо и воду прошедше, блаженнии, достойно восприясте славу с небес и венцев множество».

Страдание святого мученика Кодрата Никомидийского

10 марта

В царствование императора Декия, в середине III века, привели многих христиан в город Никомидию и там заключили в темницу в ожидании сановника, которого император должен был прислать для суда над ними. Страх объял христиан никомидийских; иные убежали в горы и пустыни, но другие со спокойствием ожидали и мучений, и смерти. Между этими последними был молодой христианин по имени Кодрат, человек знатного рода, богатый и уважаемый всеми. Не боясь смерти, Кодрат глубоко скорбел о своих единоверцах и всеми средствами старался помочь им. Он за деньги покупал себе вход в темницы, помогал узникам, утешал их и увещевал их твердо хранить веру свою и не страшиться смерти.

Через некоторое время прибыл в город присланный от императора анфипат, или главный судья, Перенний. Он велел привести к себе узников. Их привели на судилище, куда собралось множество жителей города; пришел и Кодрат. Видя, что некоторые из христиан объяты страхом, он стал опасаться, чтобы они не отреклись от веры своей, и, когда анфипат сказал узникам: «Пусть каждый из вас объявит имя, звание и отечество свое», – Кодрат вдруг стал между узниками и громко ответствовал за всех: «Имя наше – христианство; звание и благородство – быть рабами Христа; отечество наше – небо, куда Господь вселит уповающих на Него».

Перенний, удивленный его смелостью, сказал служителям своим: «Возьмите этого сумасшедшего и приведите его ближе ко мне».

Не дожидаясь, чтобы его взяли, Кодрат протеснился сквозь толпу и встал пред судьей. Все присутствовавшие со страхом и участием смотрели на него, ибо все любили Кодрата. Перекрестившись, он сказал судье:

– Я сам пришел, чтобы говорить тебе от имени всех братьев моих. Делай скорее то, зачем пришел, и убедись, что мы мужественные воины Христа.

– Скажи сперва имя свое, – сказал Перенний.

– Я уже сказал тебе, что мы христиане, – это и имя, и звание, и достоинство наше!

– Послушайся меня, друг мой, – сказал судья, – и принеси жертву богам.

В ответ на это Кодрат начал хулить богов языческих и славить Бога истинного. Тогда судья велел его жестоко бить и мучить.

Пока слуги исполняли веленное, судья обратился к жителям города и спросил об имени мученика. Узнав, что Кодрат один из знатнейшних граждан никомидийских, он испугался, велел тотчас прекратить мучения и призвать его к себе.

– Что ты сделал, – сказал он ему, – скрыв от меня свое имя? Ты сам навлек позор на славный твой род. И как мог ты, забыв благородство свое и знатность рода, пристать к суетной вере христиан?

– Хочу лучше обитать в доме Бога моего, чем жить в селениях грешников, – ответил Кодрат словами Псалмопевца (Пс. 83:11).