Читаем Избранный?! И в этом?! Снова?!!! (СИ) полностью

Северус замолчал. Гарри снова приподнял голову и взглянул ему в лицо, только чтобы убедиться, что никаких эмоций на этой носатой физиономии не отобразилось, а глаза и вовсе прикрыты веками. Хотя явное напряжение в руках, что продолжали обнимать его бёдра, говорило о скрытых чувствах зельевара лучше всяких слов.

«Интересно, когда он мне признается, что был не только знаком с моей матерью… В смысле, знал её не только как соученицу, но и дружил с ней задолго до Хогвартса? И даже был „влюблён“? Рр-р-р-р… Ревновать мало того, что к собственной матери, да ещё и к мёртвой, Гарри Поттер, тебя что-то заносит на нервной почве! Стоп. А я ревную?! Хм… как ни странно, но да. Именно что ревную».

Гарри немного повозился, чуть поморщившись от саднящей задницы, проверяя собственно как там дела на «заднем» фронте, пока без изменений, и в попытке чуть сменить надоевшую позу.

На пару минут в комнате повисло молчание. Северус мысленно готовился к следующему этапу объяснений, про себя облегчённо вздыхая, что пока всё идёт на удивление спокойно и нормально. Да и Гарри, очевидно, подтянул свои знания о магическом мире за это лето. Чему свидетелем этот самый разговор. И, если это заслуга мисс Грэйнджер, то Северус готов ей памятник поставить, хотя она и так его заслужила по его скромному мнению. Просто за то, что все эти пять лет два гриффиндорца не скатились в пропасть «троллей» и хотя бы что-то уразумевали, судя по оценкам переводных экзаменов и С.О.В.

А то, что парень изменился не только внешне и внутренне, по статусу, стало понятно практически сразу с первых уроков. Уже не говоря о восторженных воплях старика Слагхорна, направленных в сторону Гарри Поттера. Даже несмотря на всю свою падкость на знаменитостей, хорошие и перспективные связи, тот не стал бы вопить о талантах Героя в зельеварении будь это не так. А с чего бы этому быть так, раз до сих пор Поттер этими талантами явно не «страдал»?

Вот и выходит, что парень этим летом явно взялся за своё образование и не только школьное. А судя по его постоянному барражированию чуть ли не под ручку с Мисс-Я-Знаю-Всё, тогда как раньше это она скорее хвостиком за ним с Уизли бегала и одёргивала и нотации читала, то и с этой девушкой произошли некие перемены, чего тоже нельзя было не отметить.

Как бы ещё узнать, что произошло, и как они этого добились. Того, что явно на каникулах много и плодотворно общались, тогда как считалось, что Гарри Поттер мирно и тоскливо отсиживается под крылышком у «родственничков», под БДИТЕЛЬНЫМ, на минуточку, приглядом членчиков из Ордена Жареной Курочки.

Северус даже как-то присутствовал на занятиях у Поттера по зельеварению под скрывающими чарами. Близко к парню он подобраться не смог, но не заметить изменившиеся движения при резке ингредиентов, уверенные помешивания и категоричное отстранение от котла Рона Уизли, который стоял с ним в паре, как и всегда, было невозможно.

А ещё правильные действия по технике безопасности, которыми и не пахло все эти пять предыдущих лет. Да ещё и полное игнорирование со стороны мисс Грэйнджер… Не в смысле разругались или поссорились, а в смысле ранее она всегда шипела на этих двух, пыталась подсказать или вовремя одёрнуть, а теперь занималась исключительно своим котлом и на парней обращала внимание разве что улыбнуться… Поттеру. Не Уизли.

Рр-р-р… Мой!

Северус приоткрыл глаза и полюбовался собственной меткой на шее парня. У него у самого шея саднила от клыков Гарри, но пока возможности встать и полюбоваться на метку в зеркало не было. В физическом плане там виднелась только пара проколов и те скоро зарастут и побелеют, оставив едва приметные шрамы. Зато в магическом спектре она полыхала, фонила и «верещала» о принадлежности одного конкретно взятого гриффиндорца Оми-Ра некоему слизеринцу альто.

В этой магической Печати причудливо переплетались гербы всех родов, над которыми властвовал Гарри, как глава (кстати, эта информация пару дней назад, когда он смог разглядеть её после, собственно, процесса помечания, чуть не довела Северуса до близкого знакомства с мистером Кондратием), но вся эта красотень вроде как за вуалью пряталась под полупрозрачной Печатью собственного герба Рода Принц.

Если Северус ничего не путает, то на его шее теперь его собственный герб так же застенчиво прячется за вуалью наложенного «изображения» той самой причудливой вязи гербов Родов Гарри, что образовали уже его печать принадлежности.

— Альто, шобе, оми… Итого три. А что с четвёртым? И как это относится к тому, что тут произошло? — Гарри обвёл глазами разгромленную магическими выбросами комнату и снова перевёл взгляд на кровать, в которой они продолжали «нежиться».

— Четвёртый — это Оми-Ра, — осторожно начал пробираться через опасные дебри объяснений Северус.

Весь предыдущий разговор был относительно легче и отстранение.

Гарри снова нахмурился.

— Судя по первой части названия Оми — это что-то связано с женщинами. Приставка Ра, скорее всего, тоже что-то обозначает. Но я однозначно не женщина, так как я могу быть оми?

— Оми-Ра не женщины. Оми-Ра мужчины, но…

Перейти на страницу:

Похожие книги

После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика