Читаем Избранный?! И в этом?! Снова?!!! (СИ) полностью

Гарри обдумал эту идею, но об этом кольце он знал мало. Дамблдор не говорил о нём, но не то ли это кольцо, что он так отчаянно искал в отрепьях, оставшихся от Волдеморта в ту ночь?

— Возможно, — согласился он, — но…

— Не обязательно, — так же признал правоту Гарри Северус. — Я попытаюсь с ним поговорить и выведать что-нибудь.

— Ты так уверен, что он тебе скажет?

Северус неопределённо пожал плечами.

— Он вообще мало говорит по делу, но и из его отстранённых реплик и, казалось бы, несвязанных с темой беседы речей иногда можно выловить зёрна истинного смысла.

Гарри кивнул.

— Тебе виднее. Ты с ним больше моего общаешься и не только как бывший ученик. А ещё мне кажется, что тот дневник, который я уничтожил на втором курсе, спасая Джинни, тоже был крестражем. Самым первым, потому что там Том был ещё подростком моего возраста.

Глаза Гарри расширились от пронзившей его мысли и понимания.

— Да! Точно! Это был его крестраж! Я же реагировал на эту тетрадку довольно странным образом. У меня начинала болеть голова, как только Джинни ко мне приближалась, а до этого я точно так же реагировал на профессора Квирелла! А если ты помнишь, то именно в его затылке торчал Волдеморда! Только я тупой не обращал на это внимания, думал от нервов всё…

Гарри подскочил с кресла и стал возбуждённо метаться по небольшому пространству у камина, что оставалось между креслами. На третьем развороте Северус его поймал и усадил к себе на колени.

— Тщ-щ-щ… Успокойся. Ты не тупой, Гарри. Просто ты ещё был мал, чтобы разбираться, не очень хорошо учился, чтобы что-то знать, тебя, в конце концов, опаивали не самыми хорошими зельями… К тебе не раз применяли стирание памяти. Неудивительно, что всё это осознаётся только сейчас.

Гарри уткнулся в шею супруга и засопел:

— И это мне говорит профессор Снейп? Самый язвительный и обзывающий меня «идиотом» профессор? Тот самый?

Северус ласково поцеловал его в макушку.

— Я тоже был недалёк от того самого «идиота», если не видел очевидного.

— Не видел или не хотел замечать? — ехидно сверкнул глазами парень, приподнимая голову.

— Нахал! Не хотел. Знаю, вёл себя не лучше ребёнка ясельной группы, ты же простишь меня?

Поцелуй-укус в уголок губ Гарри.

Парень провёл рукой по шёлковым волнам волос мужа, очертил кончиками пальцев хищный абрис его лица, пристально вглядываясь в чёрную бездну, на дне которой разгорались первые искорки желания.

— Давно простил, — прошептал Гарри и потянулся за поцелуем.

Дальше им уже было не до разговоров. Через некоторое время Тикки, радостно хлопая ушами, на пару с ворчащим Кричером собирали по всей гостиной разбросанную одежду магов.


*В Хрониках он везде упоминался с двойной фамилией. Просто автор ленивая дрянь и ей было лень прописывать лишние пять буковок каждый раз. А потому пару раз написала и перешла снова на Снейп.

====== Глава 31. Повседневность, как она есть. ======

Комментарий к Глава 31. Повседневность, как она есть. Опять проблемы с названием. Поможете?

глазки котика из Шрэка

Глава 31. Повседневность, как она есть.

Каникулы пролетали, не особенно задевая событиями. Тёмный Лорд как-то притих после событий в Министерстве и пары акций, устроенных летом. Никаких активных противостояний, только редкие заметки «Ежедневного Пророка» о том, что пропал тот-то и тот-то очередной маг, а над очередным домом видели Метку.

Газета давала совсем мало информации, кроме того раздувала мелкие события до размеров слона, умело передёргивая факты и подогревая панику населения. Северус уверял мужа, что Пожиратели смерти ни сами, ни по приказу Лорда, тут и вовсе не причём. Разве что особо ретивые по собственному почину развлекаются. Как ни странно, но Волдеморт сейчас ударился не в активное сопротивление и развязывание войны, а в то, чтобы найти ритуал, позволяющий вернуть ему если уж не прежнюю внешность, то хотя бы такую, на которую смотреть можно без омерзения, хотя это больно било по его чувствительному самолюбию. Да ещё с интересом следит за «успехами» Драко Малфоя на почве достижения результата по «выданному партийному заданию». Как за подопытной крыской, заранее зная, что выдал подростку заведомо невыполнимое задание и прекрасно это осознавая.

Проклятая прикосновением к ожерелью Кэтти уже пришла в себя в св. Мунго, но ничего толком сказать не смогла, кроме того, что должна была передать свёрток директору Дамблдору. Штатные менталисты больницы тоже ничем не смогли помочь в этом вопросе, кроме как привести пациентку в ясность разума. Но о событиях того момента, когда она получала свёрток, они мало что могли рассказать общественности, так как в голове пациентки была невозможная каша, что говорит о том, что преступник обладал не хилыми способностями в области ментальных наук.

Ретроспектива.

Перейти на страницу:

Похожие книги

После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика