Читаем Избранный?! И в этом?! Снова?!!! (СИ) полностью

А вот этот маленький ублюдок… Не по статусу рождения, а по своему ублюдочному характеру… Этот весь этот год доставал его мужа своими претензиями, обвинениями и прочими воплями. Не удивительно — Уизли с «поумневшим» Гарри резко потеряли такую кормушку. А уж то, что тот не спешил вернуться в «родные» объятия и продолжать кормить эти ленивые рты, и вовсе не прибавляло Рону пиетета к бывшему «другу». Вот и пыжился, как мог, очерняя Гарри перед остальными гриффиндорцами. Только авторитета не хватило, харизмы и силёнок, чтобы подмять факультет под себя. Да ещё то, что не все в Гриффиндоре были такими уж необразованными, чтобы повестись на жалостливые стоны, мол, не виноваты мы, что МАГЛОВ любим. Вот и возник раскол среди этого прайда. А уж после выходки Джинни…

Хорошо всё же, что их тут нет. А то и так вон у гриффов сумятица, так ещё бы этот завистливый скунс вносил бы свою лепту, не давая здраво мыслить прочим и внося ещё больший хаос.

Тут Северус был вынужден прерваться в своих размышлениях, уловив сразу две вещи: Гарри вернулся сразу в их покои (ничего удивительного, он всё же истинный Хозяин Замка), а вот то, что именно его магия Замка предупреждала о группе магов у ворот Хогвартса, было уже «тревожным» звоночком. Это с учётом того, что среди магов, просящих позволения на проход, была и МакГонагалл.

МакГонагалл, которая сейчас официально вроде как замещала отсутствующего директора и могла не только пройти сама в ворота, но и провести с собой остальных гостей. Только вот и сама она не получала разрешения от Замка на собственный проход. М?

Интуитивно разобравшись с магией Замка, дав разрешение на посещение и немного скривившись от осознания того, что эта самая связь теперь ему сулит, Северус покинул Большой зал. Пусть их… обсуждают. У него сейчас других забот полон рот. Мужа встретить-обиходить, с посетителями и МакГонагалл разобраться…

Предполагать, что именно на тебя падут директорские обязанности — это одно, вроде даже смирился с этим фактом, но вот так… Ещё сегодня утром никаких признаков подобного, кроме Фоукса в спальне, а тут. Мордред бы всё побрал.

Но сейчас главное — Гарри. Гости и потерпеть могут, тем более что им ещё допилить до самого замка от ворот требуется.

Северус вихрем ворвался в их комнаты и тут же увидел Гарри, который, расслабленно откинувшись на спинку и прикрыв свои зеленющие глаза, сидел в кресле у камина.

— Гарри, — почти прошептал он.

Парень встрепенулся и, приоткрыв глаза, взглянул на мужа, слабо улыбнувшись.

— Как ты?

Северус опустился на корточки рядом с креслом и нежно взял ладошку мужа в свои руки, поцеловав пальчики.

— Не так уж плохо, — тихо проговорил Гарри. — Но устал. Всё равно тяжело, хоть Гровер и постарался не сильно топтаться по личному, но…

— Хороший мой.

Северус приподнялся и склонился над лицом Гарри, легонько покрывая его поцелуями и зарывшись пальцами в густую шевелюру.

— Давай, раздевайся, в душ и ужинать. Отговорки не принимаются. И… нам предстоит переезд, наверное. Не сегодня точно.

Гарри вскинул взгляд, молча испрашивая пояснений последнему высказыванию. Северус улыбнулся.

— Я похоже теперь директор этого дурдома на колёсиках. Только что установилась связь с замком. Даже МакКошку замок теперь не пустил на порог. А покои директора вроде как в директорской башне…

— Совсем не обязательно, — Гарри провёл рукой по щеке мужа. — Обязательным там только его кабинет, а покои… Всё равно это не сегодня. А почему на колёсиках?

— Выражение такое, — отмахнулся Северус. — Давай в душ, а лучше прими ванну, тебе надо расслабиться, а я пока организую ужин.

Пока Гарри нежился в ванной, Северус всё организовал и с тоской посмотрел в сторону спальни. Увы, но ему уже пора идти, а то скоро переполох начнётся. Горгулья не пропускает Минерву, там уже страсти накаляются. Хм… похоже декан гриффиндорцев лишилась всех своих должностей и статусов в этой школе — Замок её вообще никак не воспринимает. Она теперь здесь чужая. Интересный эффект начавшегося магического процесса.

Из ванной вышел Гарри закутанный в мягкий пушистый халат.

— Иди, Северус, я же чувствую. Хог со мной уже поделился.

— Попросить твоих друзей составить тебе компанию? — Северус прижал мужа к себе.

— Да, попроси. Что-то мне не хочется оставаться в одиночестве, а они доставать не будут, только поддержат.

— Как бы я хотел остаться сейчас с тобой…

— Идите, господин директор. Дела сами собой не сделаются, да и подозреваю, что собрание это не просто так «о поговорить», там же не только Попечители всем составом, но и члены следственной комиссии. Мы об этом думали с тобой.

— Только сильно не засиживайтесь, — предупредил Северус уже в дверях. — Тебе надо выспаться.

— Не паникуй, мамочка Гермиона всех разгонит ещё до комендантского часа.

— Люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, иди.


Перейти на страницу:

Похожие книги

После банкета
После банкета

Немолодая, роскошная, независимая и непосредственная Кадзу, хозяйка ресторана, куда ходят политики-консерваторы, влюбляется в стареющего бывшего дипломата Ногути, утонченного сторонника реформ, и становится его женой. Что может пойти не так? Если бывший дипломат возвращается в политику, вняв призывам не самой популярной партии, – примерно все. Неразборчивость в средствах против моральной чистоты, верность мужу против верности принципам – когда политическое оборачивается личным, семья превращается в поле битвы, жертвой рискует стать любовь, а угроза потери независимости может оказаться страшнее грядущего одиночества.Юкио Мисима (1925–1970) – звезда литературы XX века, самый читаемый в мире японский автор, обладатель блистательного таланта, прославившийся как своими работами широчайшего диапазона и разнообразия жанров (романы, пьесы, рассказы, эссе), так и ошеломительной биографией (одержимость бодибилдингом, крайне правые политические взгляды, харакири после неудачной попытки монархического переворота). В «После банкета» (1960) Мисима хотел показать, как развивается, преображается, искажается и подрывается любовь под действием политики, и в японских политических и светских кругах публикация вызвала большой скандал. Бывший министр иностранных дел Хатиро Арита, узнавший в Ногути себя, подал на Мисиму в суд за нарушение права на частную жизнь, и этот процесс – первое в Японии дело о писательской свободе слова – Мисима проиграл, что, по мнению некоторых критиков, убило на корню злободневную японскую сатиру как жанр.Впервые на русском!

Юкио Мисима

Проза / Прочее / Зарубежная классика