Избравший ад: повесть из евангельских времен

– Лжешь! – глаза молодого человека сверкнули. – Если б ты так думал, Анания не устраивал бы мне допросов сейчас, а отбывал наказание, как трус и отступник.

– Иуда, если б все вели себя, как ты предлагаешь, нас бы уже не осталось.

– Но вы же говорите людям, приходящим к вам, что они идут сражаться и умирать, что собственная жизнь больше не должна их заботить.

– Правильно. Разве не так?

– На деле получается наоборот, Иорам.

– Послушай, чего ты хочешь? – с раздражением спросил наставник.

– Ничего. Больше ничего. Просто я привык быть честным до конца. Если слово сказано, его надо сдержать, даже если для этого придется умереть. Если слабый и беззащитный попал в беду – защити и помоги, не думая о себе – это кодекс чести мужчины и воина. А мы – горстка убийц и разбойников, возомнивших себя спасителями Израиля…

Иорам вскочил, сжимая кулаки.

– Замолчи! Мальчишка! Глупый, упрямый мальчишка! Чистоплюй!..

– Я так и знал! Все должно было закончиться именно так!

Повисла пауза. Иорам немного успокоился.

– Сядь, – заговорил он гораздо более мягко. – Я не хотел обидеть тебя, Иуда. Но ты сам не знаешь, что говоришь.

– К несчастью, знаю, – печально сказал молодой человек. – А ты так и не ответил ни на один вопрос, Иорам.

– Я отвечаю. Но ты не слышишь.

– Это ты не хочешь услышать меня, отговариваешься пустыми фразами.

– Я должен просить у тебя прощения? – Иорам не смог сдержать сарказма.

– Нет. Я знаю, этого не будет.

– Тогда чего ты ждешь?

– Уже ничего. Спасибо за разговор.

Он шагнул к выходу.

– Подожди, Иуда, – окликнул его наставник.

– Что?

– Что ты намерен делать? Ты дал клятву. Можем мы по-прежнему считать тебя своим?

Пару секунд Иуда размышлял.

– Можете. Ты прав: я связан клятвой, и не все долги оплачены. Я буду ждать вашего решения, Иорам.

Он стремительно вышел. Наставник некоторое время стоял, слушая, как стихают его шаги, потом загасил светильник и вышел следом.

* * *

– Ну что? – нетерпеливо спросил Натан, едва Иорам появился на пороге кельи.

– Проклятый умник!.. Воистину, Махайра! Я едва смог сохранить спокойствие. Несколько раз чуть не сорвался.

– Так что ты думаешь? – живо спросил Натан, жестом предлагая товарищу сесть на низкое ложе, застеленное множеством козьих шкур.

– Не знаю… Иуда слишком умен. Он все понимает, – Иорам последовал приглашению и вольготно вытянул ноги, так что они заняли половину кельи.

– Все?

– Да, поверь мне. Разговор был очень трудным. Я не смог ни убедить его, ни даже дать удовлетворительных ответов.

– Ты не смог?!

– Нет. Его не возьмешь словами. Он был резок, назвал нас лжецами и убийцами. Он не верит больше.

Натан в волнении заходил от стены к стене.

– Это очень плохо, Иорам. Это может быть опасно.

– Нет. Этот парень не похож на других, Натан, – он слишком прямолинеен и благороден, чтобы представлять угрозу. Он не способен на подлость.

– Ты уверен? От него всего можно ожидать.

– Совершенно. Кроме того, он по-прежнему считает себя связанным клятвой и какими-то долгами.

– Какими еще долгами? О чем он?

– Не знаю, может, долгом дружбы – у него ведь здесь есть друзья, – или считает себя обязанным за то, что мы учили его.

Наступила пауза. Натан, наконец, сел. Его чуткие длинные пальцы нервно забарабанили по камням.

– Странно… Не люблю я непредсказуемых людей! С самого начала знал, Иуда не похож на других, опасался его ума и нрава. А теперь… Я не понимаю, чего он хочет.

– Ничего.

– То есть как?! Тогда зачем ему нужен был этот разговор?

– Чтобы убедиться окончательно в том, что он давно понял сам. Я – глупец – слишком поздно сообразил это! Иначе говорил бы с ним по-другому.

– Жаль! Честное слово, жаль! Иуда мог бы быть очень полезным нам с тобой, Иорам – он так умен и незауряден.

– Мне тоже жаль. Но, если ты помнишь, я с самого начала говорил, такого человека нельзя подчинить и оболванить.

– Помню, но я все же надеялся, что мы с ним сговоримся, – Натан вскочил, глотнул из большого кувшина, стоящего в углу. – Ты выяснил, что он намерен делать?

– Я прямо спросил его об этом.

– И что?

– Он ответил, что по-прежнему с нами – его держат клятва и долг.

– То есть, он по-прежнему намерен подчиняться? Никогда в это не поверю!

– Я тоже. Но, мне кажется, я понял – парня тяготит чувство вины, он не может смириться с тем, что так жестоко ошибся. По-моему, он ищет смерти.

– Вот как! – прозрачно-серые глаза старейшины заискрились весельем – Что ж это выход для всех! И он успокоится навеки, и нам не будет причин для волнений.

– Верно. Как только представится случай, пошлем его туда, откуда он не вернется.

– Решено. Главное, чтобы он не догадался.

– Он догадается, Натан, поверь мне. Но пойдет без возражений.

– Думаешь? Он же не умалишенный, – Натан снова сел, удобно устроился, поджав под себя ноги.

– Уверен. Он честный до идиотизма и сочтет это лучшим выходом.

– Что ж, если ты уверен, так и решим. Теперь о другом. Какие вести из Иерусалима?

6

– Ну, с Богом! Идем! – воскликнул Исав, устремляясь вперед.

Иуда не тронулся с места.

– Ты, что? – удивленно обернулся к нему товарищ.

– Рано! И вообще это не план, а ребячество! Мы не будем делать так, как вы задумали.