Избушка на курьих ножках

– Тысяча экземпляров, – шепчу я. Я и подумать не могла, что Яг так много. Только здесь, на рынке, мне доводилось видеть одну, максимум двух. На мгновение становится приятно от мысли, что нас так много, я даже начинаю представлять себе, каковы они из себя, другие Яги. Но я отгоняю от себя эти мысли. Это бесполезно, ведь я их никогда не увижу. Как и я, они все влачат одинокую жизнь, овеянную тайной.

Старая Яга возвращается к столу с несколькими пожелтевшими листами.

– Вот сказка. Сможешь прочитать?

Я смотрю на исписанную витиеватым почерком бумагу и качаю головой:

– Она на языке мёртвых.

– Ну и что с того? Сегодня вечером ты с ним отлично справляешься. Намного лучше, чем когда я видела тебя в прошлый раз.

Мои щёки заливаются краской. Ба всегда говорила со Старой Ягой на языке мёртвых, когда мы навещали её, и я не особенно слушала их беседы. Теперь-то я понимаю, что мне следовало быть вежливее. Я всматриваюсь в исписанный лист и начинаю медленно читать:

Девочка, которая не хотела уходить

Давным-давно, когда лето было длиннее, а деревья – выше, к Вратам пришла крошечная девочка. Казалось, будто лёгкий весенний ветерок принёс её на своей спине. Была она рыжеволосая, с радостной улыбкой. Нетерпеливая и с норовом, как у пчелы, пойманной в банку.

Мои глаза расширяются, и я читаю всё быстрее:

Яга напоила её козьим молоком, завернула в тёплое одеяло из верблюжьей шерсти и стала петь ей колыбельные, чтобы подарить мир её беспокойной душе. А когда малышка наконец успокоилась и сладко уснула, Яга поцеловала её в обе щеки и проводила сквозь Врата, как требовал долг и как было заведено.

Но девочка приплыла обратно.

Тогда Яга угостила её сливовым вареньем, завернула в собственный платок и стала напевать ей старые песни. Девочка снова уснула, Яга поцеловала её в обе щеки и вновь проводила сквозь Врата.

Но девочка приплыла обратно.

Яга, боясь, что девочка растворится, как и все души, которым не удаётся вернуться к звёздам, сделала глубокий вдох, чтобы набраться смелости, обняла малышку покрепче и сама шагнула сквозь Врата.

Она была тяжелее, чем мертвецы, которые медленно уплывают к звёздам, и упала в пучину чёрного океана. Руками и ногами она отчаянно боролась с ледяными волнами. И всё же она крепко держала девочку и доплыла с ней до самого основания стеклянных гор.

Она чувствовала, как девочка тянет её обратно, в мир живых, поэтому сжимала её всё крепче и карабкалась по отвесным скалам стеклянных гор, хватаясь за них из последних сил, ломая ногти и кроша зубы.

А девочка всё тянула её обратно, в мир живых, поэтому Яга всё крепче прижимала её к своей груди и несла всё дальше, через великую радугу и кромешную тьму, пока наконец они не прибыли туда, где рождаются звёзды.

Там Яга поцеловала девочку в обе щеки и отпустила её к звёздам, откуда она и пришла. Измученная, оторванная от мира живых, Яга не знала, удастся ли ей вернуться домой.