Изъеденная молью норка

– За дело взялся Отдел по раскрытию убийств, – продолжал адвокат. Они выяснили, что к семьсот двадцать первому номеру подключена звукозаписывающая аппаратура. Провода ведут в другой номер. Использовалось дорогое оборудование для записи разговоров, которое автоматически включается и выключается...

– И только на этом основании вы заявились ко мне?

– И лейтенант Трэгг из Отдела по раскрытию убийств, – продолжил Мейсон, словно его и не перебивали, – горит желанием выяснить, кто устанавливал это оборудование.

– Естественно.

– Лейтенант Трэгг не открывал мне своих планов, но я догадываюсь, что он прямо сейчас занимается поисками ответа на этот вопрос и, как я считаю, найти его не составит ему особого труда. Я предполагаю, что это ультрасовременная, самая последняя, очень дорогая и очень хорошая аппаратура. Покупатель, скорее всего, расплачивался не наличными. На технике определенно имеются номера производителя. Лейтенант Трэгг их, несомненно, найдет и позвонит на завод. Там ему подскажут, к какому дилеру обратиться. Дилер сообщит фамилии покупателей на местах или, если они поставляют эту аппаратуру по контракту какому-то крупному покупателю в нашем городе...

– О, Господи! – воскликнул Фулда и резко сел прямо.

Мейсон повернулся к миссис Фулда.

– Мне кажется, что вашему мужу следует выпить кофе, который вы собирались сварить.

Она какое-то время оставалась в дверном проеме, потом прошла в кухню. Дверь за ней захлопнулась, однако, через минуту миссис Фулда снова открыла ее и так и оставила.

– Я не подумал о номерах производителя, – признался Фулда.

– А следовало бы. Причем, в первую очередь.

– Я считал... Ну, я никак не предполагал, что меня разыщут таким образом и так быстро.

– Так что вы нам скажете?

– Мне требуется время, чтобы подумать.

– Вы вернулись домой, разделись и решили, что вас никто не найдет. Однако, сейчас ваша жена напугана до смерти, да и вы сами побледнели. Чего вы боитесь?

– Я... я не знаю.

– Хорошо. Давайте выяснять. Рассказывайте вашу версию, причем немедленно. Есть шанс, что нам удастся вам помочь.

– Я... я не представляю, что делать.

– Не тяните резину.

– Я специализируюсь на звукозаписывающей аппаратуре...

– Мы в курсе.

– Записываю разговоры – в случаях шантажа и все в таком роде, а также заявления и показания под присягой, слушания дел в судах. То есть как разговоры, в которых участвуют преступники, так и разговоры, в которых не идет речь ни о какой уголовно наказуемой деятельности.

– Переходите к гостинице «Кеймонт», – велел Мейсон.

– Не так давно меня нанимал Моррис Албург. Это было... ну, в общем конфиденциальное задание.

– Оно таким не останется.

– Но пока остается.

– Когда вопросы начнет задавать окружной прокурор...

– Ну, тогда другое дело.

– Да, тогда я прочитаю о вас в газетах.

– Хорошо, – вздохнул Фулда, – я вам кое-что открою. Речь шла о шантаже, я прекрасно выполнил задание. Но оно остается конфиденциальным, пока вы не прочитаете о нем в газетах.

– Давно?

– Чуть больше года назад.

– А потом.

– Вчера во второй половине дня ко мне пришел Моррис Албург. Он хотел, чтобы я установил аппаратуру в гостинице «Кеймонт» и... естественно, все было строго конфиденциально и...

– Вас совсем не это волнует, – перебил Мейсон. – Расскажите, почему вы так забеспокоились?

– Албург признался мне, что его разыскивает полиция. Таким образом я оказался в крайне затруднительном положении.

– Албург объяснил вам, почему его разыскивает полиция?

– Он просто сказал, что его ищут, а он пока старается не высовываться.

– Но вы, тем не менее, взялись за работу, зная об этом.

Фулда угрюмо кивнул.

– Вам не требуется пересказывать полиции _в_с_е_ разговоры, имевшие место между вами и вашим клиентом, – сообщил Мейсон. – Что касается вас, это было просто рутинное задание. Что вы предприняли?

– Собрал свою аппаратуру и отправился в гостиницу. Я сказал портье, что вечерним самолетом прилетает моя сестра и мне нужны два номера, желательно соседних.

– Он отказался их вам предоставить?

– Он сказал, что двух соседних у него нет, но он может предложить два номера на одном этаже. Я спросил, как они расположены. Он назвал только цифры – семьсот двадцать первый и семьсот двадцать пятый. В таком случае, заявил я, мне нужно на них посмотреть.

– Вы поднялись наверх?

Фулда кивнул.

– Что потом?

– Расположение оказалось просто идеальным. Я спустился вниз и сказал, что беру их, что я немного посплю перед ужином и попросил меня не беспокоить, потому что вечером мне нужно ехать в аэропорт встречать сестру.

– И вы зарегистрировались?

– Да. Портье многозначительно улыбнулся и ничего не сказал.

– Что вы сделали?

– Все звукозаписывающее оборудование размещается в чемоданах, коробках для шляп и тому подобном. Вернее, это не совсем обычные чемоданы и коробки, но внешне они похожи.

– Я знаю.

– Подносчик багажа прикатил тележку, мы все на нее загрузили и подняли наверх. Часть отнесли в семьсот двадцать первый номер, часть в семьсот двадцать пятый.

– А дальше?