Изгнание беса (сборник)

Тем более, что они собственными глазами видят, какой ценой дается это преображение. Жанна выступает теперь в своих районах три раза в день: утром – для тех, кто работает в вечернюю или ночную смены, вечером – чтобы поговорить с живущими по нормальному графику, и еще в середине дня – для пенсионеров и неработающей молодежи. Кроме того, все время выскакивают незапланированные мероприятия: с коммерсантами, до которых докатились слухи о Жанне, с работниками культуры, собравшимися на какую-то сессию как раз в эти дни, с врачами и сестрами местной Центральной больницы. Нагрузка в результате чудовищная. У Жанны нет ни одной свободной минуты. Она ежедневно проводит на сцене по шесть, по восемь и даже по десять часов. Отдыхает она только в машине, и еще – обязательные десять минут перед каждым выходом; на стуле – откинувшись и свесив руки вдоль тела. Она почти ничего не ест в эти дни: Зайчик с Гошей не могут уговорить ее хотя бы на ложку каши, суп для нее слишком жирен, из бифштекса высовываются какие-то волосы; яблоко или груша – вот все, чем она поддерживает в себе искру жизни. Врач, срочно вызванный Кармазановым из Москвы, прописывает витамины и дважды в день вкалывает глюкозу. Этого, разумеется, не хватает для восстановления сил. У нее теперь легкие головокружения, которые она старается скрыть ото всех, у нее – бессонница, выматывающая хуже всего на свете, у нее – ужасные приступы слабости и странное нежелание жить. По утрам – будто мутная серая пленка лежит на мире, и приходится долго тереть лицо холодной водой, чтобы содрать эту пленку и придти в нормальное состояние. Щеки у нее западают, а лицо становится бледным и как бы даже просвечивающим. Бесплотный призрак колышется в зеркале по вечерам. Наконец у нее воспаляется горло и резко подскакивает температура. Воздух даже при осторожном вдохе разъедает гортань, и, пытаясь повысить голос (микрофоны есть не везде, где приходится выступать), Жанна срывается и заходится в мучительном кашле. Тот же московский врач весьма настойчиво рекомендует прервать «гастроли»; иначе – образование язв, потеря голоса и затем – длительное лечение. Он достаточно категоричен в своих выводах. Однако Жанна, выслушав его, отказывается наотрез. До дня выборов остается чуть больше недели, и прервать выступления в такой момент, значит просто отдать победу в руки соперника. Неделя – срок колоссальный. За неделю достигнутые результаты размажутся и канут в небытие. Никому не интересно, что было неделю назад. В этом ее решительно поддерживает Кармазанов. Он ведь не случайно вызвал врача именно из столицы. В Москве хорошо понимают, что такое политика, а потому, высказав свое мнение и тем самым исполнив профессиональный долг, врач пожимает плечами и подчиняется обстоятельствам. Теперь пять раз в день он смазывает ей горло пахучей коричневой мазью. От нее горло немеет и на время утрачивает чувствительность. В голосе появляется едва уловимая хрипотца. «Усталый ангел», как напишет о ней в те дни местная пресса.

Сама Жанна не обращает внимания на подобные пустяки. Ни бессонница, ни хроническое недоедание, ни мешки под глазами не могут ее смутить. В том-то, видимо, и проявляет себя истинное предназначение, что оно поглощает охваченного им человека практически целиком. Плоть переплавляется непосредственно в душу; отступают растерянность, слабость, уныние, считающееся, кстати, одним из смертных грехов, открываются силы, которых человек в себе даже не подозревал, и гора послушно идет туда, куда ей указано.