Изгнанники Эвитана. Дилогия (СИ)

  Догорает обреченная надежда. Огонь погаснет, неумолчный дождь смоет золу. А потом всё завалит зимним снегом. Ничего не останется...

  Черная птица упрямо летит - сквозь угольно-непроглядную мглу. Серебристое ожерелье из льдинок на израненной шее. Кровь застывает серо-алыми кристаллами. Кровь и лед. И пепел...

  Птица никогда не долетит...

  Пора взглянуть правде в безжалостные глаза - Ирия проиграла вчистую.

  Можно врать другим, но себе? Эйды больше нет. Ревинтер от нее, наконец, избавился. С разрешения Леона? Может, и нет. Какая теперь разница, и какой во всём этом смысл? Самая страшная месть не вернет живую сестру...

  Эйда. Мягкие золотистые косы. Внимательные серые глаза. В последние два года в них застыли отчаяние и ужас. Но прежде светились тепло и доброта.

  Почему всё это вспоминается лишь теперь? Что за чудовище Ирия - если столько времени сестра казалась лишь предметом необходимой заботы?! Вдобавок - опостылевшей.

  Помнились кошмары Эйды и бессонные ночи. А какой любящей и доброй - самой доброй в их семье! - была сестренка прежде, напрочь стерлось из неблагодарной памяти.

  Полный замок раненых птичек-зверьков. Опять где-то подобранных.

  Вечные пяльцы или книга в хрупких руках. И мягкое понимание - в бездонных серых глазах. Всегда - что бы грубоватая (или просто и откровенно - грубая) младшая сестра ни пыталась коряво рассказать. Из тех сбивчивых исповедей Эйда никогда и никому не выболтала ни слова ...

  Разве мог кто тогда предположить, что вскоре для человека, понимавшего и сочувствовавшего всем, ни у кого не найдется ни понимания, ни сочувствия? А привычной мыслью Ирии станет: "Как же надоели слёзы старшей сестры!"

  После письма герцогского шпиона "Ирэн" еще на что-то надеялась. Но три дня назад прибыл Клод.

  Эйду не довезли до Лютены. Разбойники? Леонардиты? А выдумать что поинтереснее у Ревинтера фантазии не хватило?

  Леон сам отдал сестру - в руки смертельного врага! И не ее первую. Только Эйда - не Ирия. На долю сестренки своего Джека не нашлось...

  Впрочем, кто здесь взялся обвинять? Ирия сама - не меньшая дрянь. Ничем не лучше матери или Леона. В Лиарском замке Эйда была близко, совсем рядом. А младшая сестра упивалась жалостью к себе! О Всеславе вздыхала!

  Глупая, бессердечная, эгоистичная дура, влюбленная в мираж, - вот кем была Ирия. Пока мир не перевернулся в очередной раз.

  Угли в камине. Вечные догорающие угли зимнего костра. Пепелище...

  Полгода назад у Ирии были отец и сестра. А теперь? Озлобленный старик, чьих мотивов и намерений не понять никогда?

  И есть ли у нее хоть он?

  А не надоело думать только о себе и себя же жалеть?

  Стук в дверь. Громкий и настойчивый. Очень!

  Уйдите уже все! Ирия - эгоистичная дрянь. Но даже эгоистичной дряни иногда нужно забиться в самый глухой угол! И никого не видеть.

  - Ирэн, открой!

  Легок на помине.

  - Открывай!

  Да уж - хозяину дома в просьбах не отказывают. Девушка, вздохнув, поплелась к двери.

  Ого! Вот это да! Старик заявился в парадном мундире. С наградными лентами через плечо.

  Он что - пьян? Или со здоровущего родового клена под окном свалился?

  - И что же ты здесь делаешь?! - рявкнул Ральф Тенмар.

  Будто это не он вломился без приглашения, а наоборот.

  - Читаю... - безучастно ответила "племянница", опускаясь в кресло у камина.

  Угли притягивают взгляд.

  Для старика есть второе кресло. Захочет - сядет.

  А ей уже всё равно. И свой графин (на туалетном столике, больше негде) у Ирии тоже есть. В кои-то веки - почти полный...

  Сегодня можно посидеть и в ее комнате - для разнообразия. Мрачно помолчать вместе. Всегда хорошо получалось.

  Или герцог поворчит. А помолчит - Ирия. Пожалуй, это - лучше одиночества. Вот общества Катрин сейчас точно не выдержать. Не говоря уже о слугах.

  - Не ври - не умеешь!

  Три дня назад - рассмеялась бы.

  - Читаешь... - старик бесцеремонно выхватил книгу. Встряхнул. Прошелся по комнате - враз ставшей маленькой. - Закладка на пятнадцатой странице. Читаешь в день по пять страниц, Ирэн?

  - Чего вы хотите? - устало повернулась к нему девушка.

  - Что с тобой случилось?! - прорычал герцог. Три размашистых шага - и он вновь возле племянницы. Уже привычная жесткая, костистая лапа стиснула плечо. На сей раз - правое. - Я же сказал тебе - твой брат умрет, если ты этого хочешь!

  - Я не знаю, хочу ли его смерти, - равнодушно проговорила Ирия. - Это мало что изменит.

  - Кроме того, что слизняк, убивший собственного отца, больше не будет отравлять подзвездный мир своим смрадным дыханием! - прошипел Ральф Тенмар. - Я знаю про твою сестру.

  И что? С его-то мнением: "оступившегося - затопчи"? Леон запер Эйду в монастырь. Ральф Тенмар - застрелил бы. Причем еще два года назад.