Изгнанники, или Топ и Харри

Всадник и конь отряхнулись от влаги. Харка распечатал свою корзину, все в ней осталось сухим, и он был доволен, что переправа удалась ему так хорошо. Он позволил себе и животному долгий привал и вывесил сушиться на кусты одеяло из бизоньей шкуры, набрякшее водой.

Следующей целью Харки была ферма Адамсона. Может, там он разживется меховой курткой и теплыми мокасинами на зиму. В фактории Абрахама он не хотел задерживаться с этой торговлей. В стойбище сиксиков в их вигваме оставались шкуры шести бизонов, убитых Маттотаупой, и шкура буйволицы, убитой Харкой. Эти шкуры еще не выдубили до полной готовности, но на зимнюю одежду их можно было бы выменять. Об этом утраченном имуществе Харка подумал лишь мельком. Он уже привык к тому, что снова и снова приходится все начинать сначала. Единственным, что неразлучно сопровождало его с ночи бегства из стойбища рода Медведицы и никогда не пропадало, был его конь да одеяло из шкуры бизона, которое он прихватил с собой. Тем большую привязанность он чувствовал, оставшись в одиночестве, к своему Чалому и к одеялу, украшенному изображениями подвигов отца.

Харке попались следы, указывающие на близость индейского стойбища, но он тщательно обошел его стороной. Даже если бы жители этого стойбища были сиксики или манданы, не выказали бы враждебности и не задержали Харку, все равно он не хотел давать им отчет, кто он, откуда и куда путь держит.

Найти ферму Адамсона в глуши было нелегкой задачей, но Харка предположил, что это будет не так уж и трудно. Томас и Тео подробно описывали ее расположение, к тому же бледнолицые всегда разжигают большие костры, дым которых индеец не только чует за мили по ветру, но и видит за двадцать километров издали. Но Харка не хотел попасть в руки северных дакота, поэтому был очень осторожен. Он часто останавливался, чтобы осмотреться; он приглядывался ко всем следам. Питался он скудно. То разорит мышиную нору, в которой найдет небольшой запас диких корнеплодов. То ему удастся подстрелить луговую собачку, этого мелкого жирного грызуна чуть больше белки. Но разводить огонь он больше не отваживался, поэтому хотя и был сыт, но удовольствия от еды не получал.

Теплые дни миновали. После полуночи уже дул ледяной осенний ветер, предвестник зимы. По утрам прерия была покрыта инеем. Одеяло Харки из шкуры бизона все еще не просохло как следует после переправы через Миссури. Много попадалось ему волчьих следов. Должно быть, в этих местах они бродили целыми стаями. Из-за всего этого Харка очень обрадовался, когда однажды издали приметил дым, а с наступлением темноты – и красноватые всполохи огня. Должно быть, то был костер. И он погнал своего коня.

Доскакав до возвышенности, с которой можно было осмотреться, он еще раз убедился, что перед ним была ферма. Он увидел крошечные тени многочисленных «одомашненных буйволов», стада которых обычно разводят белые люди, и, помимо открытого огня, заметил проблески света, проникающие, видимо, из дома, стоящего среди деревьев.

Харка галопом поскакал в сторону костра. Когда он приблизился к стаду крупного рогатого скота, навстречу ему выбежали с яростным лаем две легавые собаки. Одна из них набросилась на всадника, но Харка схватил кожаный бич, хлестнул собаку по морде, и она отстала.

Юный всадник доскакал до стада, которое – на его нюх, привычный к запахам диких животных, – отвратительно воняло. У костра стоял бородатый мужчина, держа в руке винтовку:

– Эй! Кто идет?

Конь, пасущийся рядом с ним, чутко поднял голову.

– Я друг! – Харка, подъехав к костру, резко осадил коня так, что тот встал на дыбы. Приветственно поднял вверх безоружную руку, чтобы подчеркнуть свои мирные намерения. – Томас!

– Харри! Харри! Мальчик, мальчик! Откуда ты взялся? Да еще посреди ночи!

Молодой индеец спрыгнул на землю, взял коня за уздечку и подошел к Томасу:

– Можно я у тебя побуду до утра?

– Да сколько хочешь! Устраивайся. Но ты ведь не один?

– Я один.

– Но, дитятко… молодой человек… да садись же к костру!

Харка спутал коня и сел. Впервые в своей жизни он почувствовал неудобство оттого, что у него нет трубки. Томас набил свою заново.

– Такая неожиданность!

Тепло расслабило Харку, тепло огня, к которому он вытянул ноги, и тепло тона, с каким его встретил Томас. Ковбой протянул молодому индейцу ломоть остывшего жаркого, и Харка принялся есть.

– Как же ты нас нашел?

Индеец молча указал на костер.

– Да, да, костерок! Уж мы разжигаем, чтобы отпугивать волков. Эти бестии! Зима нынче ранняя, и все их бандитские своры нацелились на нашу скотину. Пятерых собак уже разорвали. Напали на отару овец, и те в панике разбежались. Двадцать две овцы у нас волки унесли. Адамсон вне себя!

Харка презрительно опустил уголки губ.

– А что тут сделаешь? – воскликнул Томас.

– Прогнать волков.