Изгнанники, или Топ и Харри

Но беспокойство животных и людей не утихало до рассвета. Когда рассвело, ветер улегся. На небе скопились тучи и сбросили на землю короткий град. На людей и животных обрушились градины величиной с лесной орех, и прерия превратилась в белое поле, будто покрытое снегом. Коровы замычали, овцы заблеяли.

В черных волосах Харки и в светлой гриве его коня застряли крупные градины. Он увидел, что женщина снова поскакала верхом к дому. С юга, от овечьего гурта, послышались ликующие крики Томаса и Тео, и Томас уже мчался галопом к Харке.

– Триумф и победа! – кричал он. – Наши стада целы! Ни одной головы не пропало! Давай, Харри, отрезай волкам уши!

Оба поскакали окрест. Харка отрезал в качестве трофеев уши пяти пристреленных им волков. Он вытянул из них свои охотничьи стрелы, обтер их и вернул в колчан. У двух последних стрел, которыми он сразил подряд двух волков, были сломаны стержни, но наконечники, застрявшие в теле, Харка тоже вытащил впрок, для новых стрел.

– Ну и ночка выдалась, а? – продолжал возбужденно болтать Томас. – Как ты вовремя подоспел, а, Харри!

Вместе с молодым индейцем они поскакали к дому. Туда же подъехал с южной стороны Тео. Лошади напились из пруда, и, когда их привязали, они устало улеглись, даже не пощипав травы.

Тео похлопал Харку по плечу:

– Ай да парень, Харри! Ай да молодец!

– Тео, – сказал Томас, – ты что, хочешь оставить скотину без присмотра? Возьми другую лошадь и возвращайся к гурту. Завтрак я тебе принесу!

Тео послушался неохотно, но без возражений.

Томас открыл дверь дома и пригласил Харку внутрь. Это был простой, крепкий сруб, пятистенок, построенный Адамсоном для себя. Дом был разделен на две половины. В первой размещались кухня, жилое помещение и место для сна. Вторая, задняя часть служила, по всей видимости, для хранения припасов. Окон в срубе не было, только бойницы. Свет проникал через открытую дверь.

Адамсон лежал на полатях, сколоченных из досок и покрытых овчинами. Он испытующе взглянул на двоих вошедших. Жена хлопотала у очага, сложенного из камней, и разжигала огонь, чтобы согреть воду.

Томас заговорил:

– Адамсон, а Адамсон! Как нам повезло-то! Ума нет, так хоть удача. Нам тебя так не хватало третьим, но тут подоспел молодой индеец Харка, Убивший Волка, и помог нам. Ни одной головы скота не потеряли, ни коровы, ни овцы. Принимай по-королевски нашего юного гостя, как его отец принимал нас у себя в вигваме!

– «Нас»? – проворчал Адамсон. – Вас, ты хочешь сказать? Вот сам и изображай короля, коли тебе охота.

– Адамсон, ты хороший фермер, но ты скупой, и это тебя погубит. Мы же тут в глуши, у нас, прямо скажем, не ферма, а форпост! Такая добыча для волков, о какой они могли раньше только мечтать. Стадо коров, которые всегда на месте и никуда не уходят! Подумать только, у волков прямо слюнки текут, они слетаются сюда как пчелы на цветущий луг! Адамсон, советую тебе настоятельно, найми еще одного пастуха, и меньше скота потеряешь. Харка, Убивший Волка, пристрелил из лука пять волков.

– Накорми мальчугана как следует, жена. И пусть скачет себе дальше.

Харке дали баранины; вместе с ним ели и Томас, и Адамсон, и его жена. Томас завернул кусок мяса для Тео. Харка опустил глаза, сохраняя каменное выражение лица.

– А куда ты, собственно, путь держишь? – спросил наконец Томас напрямую.

– К отцу. К Черным холмам.

– Сейчас, в зиму? Да ты с ума сошел, парень?

– Может быть. Я этого не знаю.

– Оставайся лучше здесь, будешь нам помогать пасти!

– Я не останусь, хау. – Говоря это решительно и беспрекословно, Харка помнил о словах Адамсона: «Пусть скачет себе дальше».

– Это правильно, что он хочет к отцу, – сказал Адамсон. – У нас тут хватает народу. Весной еще приедет мой мальчишка с бабушкой. Тогда жена освободится и поможет со скотиной.

– Адамсон, ну ты и скряга, – вздохнул Томас и вытер соринки из глаз.

Харка уже наелся и встал.

– Я пойду провожу тебя, Харри, – крикнул Томас. – Подожди меня немного. – Бородатый пошел в задний лабаз и вернулся оттуда с большим свертком, обернутым холстиной. – Вот теперь пошли.

Харка попрощался с Адамсоном – молча и гордо.

Женщина вытерла руки о фартук и тоже подошла к уходящим.

– Пойду присмотрю за собаками, – сказала она мужу, который снова улегся на свою лежанку. – Скоро вернусь.

Они втроем вышли в открытую дверь. Харка собирался сразу взять своего коня, но Томас его удержал:

– Хочу тебе кое-что показать, парень! Идемте к овцам, где Тео.

Пешком им пришлось шагать довольно долго.

Тео, завидев их, выехал верхом им навстречу. Близнецы сели на траву. Поскольку женщина тоже присоединилась к ним, умостился рядом и Харка.

Томас принялся развязывать свой узел:

– Вот, Харри, взгляни на эти бобровые шкурки! Как они тебе?

Харка посмотрел и пощупал их:

– Хорошие.

– Я тоже так считаю! Слишком хороши для старины Абрахама. Поэтому он их и не получил. Из них выйдет зимняя куртка, не такая толстая, как из бизоньей шкуры, но мягкая и теплая! Что ты на это скажешь?

– Годный мех.