Изгнанники Менантра. Книга 2

Сухой треск пламени проник в зал. В проходе показалась голова огненного древнего, затем разрывая тьму вошел сам пылающий великан, за ним неспешно следовал второй. Минутой позже, из другого прохода, появились оставшиеся двое. Яростно клокоча, гиганты шагнули в тронный зал Даймеша. Пришли последние четверо, что поклялись вечно служить Первому. Рожденные вместе с Даймешем перворожденным, они приняли его волю, став вечными телохранителями.

Земля задрожала от бега чудовищ, Випул стряхнул с клинка Вагаала, и выставил меч вперед. Повинуясь воле Отца, конница куари пошла в обход огненных чудовищ, а воины, что стояли за Випулом рассыпались по залу. Хлопки усилились, в помещение перемещались все новые и новые куари.

Четверо достигли линии врага, взмах огненного меча застыл, так и не достигнув цели, невидимая волна пробежала между врагами, расшвыривая их в разные стороны.

Женщина в черном, неторопливо вошла в образовавшийся просвет между армиями, она остановилась напротив Випула. Андланд поднялся и заглянул ей в глаза.

– Почему ты здесь? Помнишь ли ты наш уговор Андланд Отец? – спросила она, вглядываясь в лицо старика.

– Я все помню. Только ты нарушила его Ками. Ты спрятала нашего врага, и моих детей, что посмели ослушаться отеческой воли. А предательства я не прощаю – рука Випула метнулась в сторону женщины.

Клинок взорвался брызгами, разлетающегося металла, когда коснулся каменного пола, следом на землю упал пустой доспех, тут же свернувшийся в пояс. Из его недр вырвался столб пыли, клубясь он медленно оседал на землю.

– Домой идите, Андланда дети! Здесь более делать нечего вам! И помните, крепко слово мое! Я прощаю Отца неразумного, мира Андланд!

Андланды расступились и вперед вышел молодой слуга Випула, скривив по-женски красивые губы, он произнес.

– Твоя сила пока еще у тебя Ками. Однако в твой дом скоро придет враг пострашнее мирного Андланда, и когда твоя мощь истощится, я вернусь, чтобы забрать то, что мое.

– Придешь. Только многое будет не так, как видится нынче тебе. Свой мир сбереги, а я о своем позабочусь сама.

– Твои упыри, не устоят против Инветов. Братья идут! Этот дурак! – палец молодого Випула указал на тело Амадо. – Подарил им знак!

Скорченная рука человека сжимала в кулаке подарок Хозяйки. Кровь из рассеченной груди перестала сочиться, а края раны медленно стягивались к центру.

– Благодаря ему, узнала я о вероломности твоей. Он спас детей моих…

– Детей?!!! Дети твои вечно голодные твари, что рыскают между мирами, сея смерть и разруху. Это ты называешь детьми? – Отец указал на братьев Улкиду, напоминавших кого-то из хищных котов, невероятно больших размеров.

– Они людоеды, что забывают свою первородность предавшись страстям – хищники нервно зевнули и старший прогнулся в спине, демонстрируя кошачью пластику, и острые клыки, обрамляющие алый язык.

Хозяйка, презрительно изогнув бровь, скривила губы в усмешке.

– Ты смеешь попрекать меня детьми моими?! Хищники? Да Хищники, но такова природа их! Одни родились чтобы пищей для других служить, таков удел всего живого. И у детей моих такой же путь, не могут хищники отринуть свою суть! А чем ты лучше, тех кого коришь?!!!

– Да, ты не поедаешь плоть, и не хлебаешь кровь, но жадность к чувствам смертных, что богом выбрали тебя, ничем не лучше жажды плоти. Скажи мне сколько жизней ты уже забрал, чтоб силу веры получать бесперебойно?!!! Молчи! Сама отвечу я на свой вопрос, без счету жизней ты людских унес, чтоб сохранить свое величие и Андланда красоты возродить! Чтоб жить за счет чужого мира! Ты, и боги лживые твои, народам мира моего куда страшнее беды принесли, чем хищники Фанариона! Ничем не отличим ты от детей моих, они пожрали множество миров, а ты миры калечил! Теперь в мой дом пришел, и сеешь смерть в нем и раздор!!!

– Я подарил твоему миру эльфов, по-моему, дар более чем великодушный! Лучше этого в нем не было создано ничего – зло улыбаясь, парировал молодой Випул.

– Да, это правда. Я приняла их как детей своих, но мудрые последовали за тобой, воздвигнув храм благополучия, где на алтарь сложили жизни поколений иных народов мира, давшего приют. Страшнее хищника чем эльф, не знал Фанарион ни до, ни после. Ведь не потребность движет мудрыми, а алчность, и вера в собственное превосходство. Бесславный ждет конец народ, что получил твое благословение, и виноваты в том лишь жадность и гордыня – улыбка с лица молодого Випула слетела, а глаза матово заблестели, он сверлил взглядом Ками, не в силах выплеснуть скопившийся гнев.

– Уходи, и не возвращайся! Еще раз спустишься ко мне, закрою вход в мой мир навечно для тебя – почти спокойно закончила женщина.

Випул сломался, и опустив глаза повернулся к андландам.

– Все домой!!! – прогремел голос Отца, сотрясая стены древней каверны.

За спинами его воинов открылся широкий проход, из-за призрачного полога вылетела цветная муха и с громким жужжанием взвилась под потолок зала.