Изгнанники Зеннона

В голове всплыл разговор с Кинном о том, что в город пускают только достойных, и вся моя радость пропала. Ведь у меня даже нет татуировки. Я осторожно сказала:

– Я слышала, что не всех Псов принимают обратно.

Олеа с явной неловкостью кивнул.

– Да, это так. Мне как вождю надо будет поручиться перед Карателями, что те, кого я с собой приведу, показали себя по-настоящему верными Закону.

«Только верные выживают», – прошелестел в голове голос дяди.

– А если я ошибусь или намеренно поручусь за тех, кто недостоин возвращения, – продолжил Олеа ровным тоном, – всю мою семью изгонят.

Меня словно ударили в лицо.

– Но я знаю, что все вы достойны, – сказал Олеа, посмотрев на меня глубоким серьезным взглядом. Мне едва хватило выдержки не признаться тут же во всем – начиная с того, кем я была на самом деле, и заканчивая своей более чем странной способностью слышать Теней.

Я не нарушала Закон, но нарушила доверие Олеа, а это казалось куда хуже.

Месяц. У меня есть месяц, чтобы разобраться с этим.

– Да, чуть не забыл. Если кого увидишь, сразу смотри на шею – станет понятно, можем ли мы их принять: у них должен быть знак Псов. Вас с Тариной я принял под свою ответственность. Больше никаких исключений. А если вот здесь татуировка, – он указал на шею слева, – в виде черного пера со словом «отступник» на древнесеррийском – беги. Это знак Волков.

С этими словами Олеа ушел, оставив мне часы с сардаллом и тягостное чувство тревоги.

Только что он точь-в-точь описал татуировку Кинна. Но почему Кинну поставили татуировку отступника? Ведь он не убийца и не разбойник…

Непрошеная мысль занозой впилась в мое сердце.

А что, если ему сделали эту татуировку, чтобы его не приняли Псы? Чтобы обречь на верную смерть?

Нет, не может быть. Это просто бесчеловечно. Как можно сотворить такое?

Я вспомнила разговор с Кинном после изгнания. Видимо, он знал, что Псы его не примут, поэтому и не собирался к ним. Но куда, куда он направился?

Эти мысли изводили меня, и, чтобы отвлечься, я подошла к изгороди и коснулась теплого рассохшегося дерева. Стрекот насекомых и травяной запах заросшего поля понемногу успокаивали.

Мне не хотелось думать и об Олеа, особенно о том клубке лжи, который предстояло распутать. В глубине души я знала, что всё равно не смогу раскрыть вождю Псов всю правду, а значит, старую ложь придется заменить новой. Зато теперь стало понятно, почему все так его слушались, несмотря на его совершенно не властный характер: от него зависело, вернутся ли они домой.

Олеа сказал, что всех считает достойными. Но у остальных есть татуировки, а к Тарине явно ни у кого не возникнет вопросов после того, что она сделала. А ко мне? Что я сделала для Псов? Я даже не уверена, как бы себя повела, столкнись я в лесу с Волками, как Тарина…

Внезапно сердце вновь тревожно заныло.

Кинн!

Вряд ли он знает о Волках – он о них и не обмолвился. Что, если он столкнется с ними? Или уже столкнулся? Что они с ним сделают? Поможет ли ему их татуировка?

Я посмотрела вдаль, туда, где Узорная дорога уходила на запад, к Зеннону. Меня охватило чувство беспомощности, куда более острое и болезненное, чем от осознания собственной бездарности.

Я ничем не могу помочь Кинну.

Прошу, Серра, сохрани его, где бы он ни был.

Глава 10

Достав книгу с пыльной полки, я разочарованно чихнула. Очередное «Руководство по уходу за коровами и их содержанию: камнелогический аспект». Сразу ясно, что книга из Нумма – только там изучали камни для увеличения дойности и плодовитости скота и лечения его от болезней. Если бы чтение этого руководства помогло отвлечься от криков Теней, я бы взяла его не раздумывая: коровы так коровы. Но после нескольких подобных попыток я поняла, что такие книги приносят лишь еще бо́льшую головную боль.

Нет, мне требовалось что-то, на чем можно по-настоящему сосредоточиться, не рискуя вывернуть челюсть от постоянной зевоты. Когда я глубоко о чем-то задумывалась, голоса Теней звучали чуть приглушенно, словно я уходила под воду. Но проводить каждую ночь в глубоких размышлениях я просто не могла. Тогда меня осенило: нужна книга! Олеа с легкостью дал мне разрешение брать из кабинета какие угодно книги.

Но очень быстро обнаружилось, что хозяева поместья страстно любили земледелие и скотоводство – до такой степени, что все имеющиеся тут книги были посвящены сельскому хозяйству и быту. Будь у нас скот и семена, за несколько лет мы могли бы добиться больших успехов. Но ни «Сказок Черного леса», ни «Приключений Дендрика Отважного по ту сторону Штормовых морей», ни даже истории Серры – ничего подобного не было. Просто удивительно, что при таком подходе в поместье нашлись книги Закона и Толкования.

Признав свое поражение, я взглянула на неаккуратные стопки книг на сдвинутых вместе стульях и вздохнула. Хотелось надеяться, что торговцы забыли что-нибудь не связанное с выпасом или удоем.