Изгнанница Муирвуда

Форши был могущественным сеньором и имел пятерых сыновей. Двое из них заключили брак под нерушимым обетом, оставшиеся трое представляли собой лакомый кусочек Аля любой девицы. Майя знала, что Мюрэ вознамерилась не мытьем, так катаньем заставить матушку выдать ее замуж за кого-нибудь из сыновей Форши.

— Я прибыл ко двору по приказу вашего величества, — тяжело произнес Форши. — Я не искал места в Тайном совете. Я не нуждаюсь в наградах за верную службу. Совет мой всегда искренен и взвешен, вы же вольны принять его или отвергнуть. Вы ведете себя как избалованный ребенок, мечтающий получить луну с неба. На землях королевств есть сила превыше вашей, мой король, и имя ей — Исток. Носите ли вы кольчужницу, мой господин? Все прочие приметы вашей веры вы уже оставили. И себялюбие ваше неминуемо погубит Коморос.

Присутствующие застыли, но в их исполненных ужаса взглядах, устремленных на старика, Майя прочла намек на облегчение. Советники были рады, что кто-то осмелился наконец заговорить прямо. Девочка знала, что граф Форши известен как человек бесстрашный и суровый, но притом справедливый. Происходил он из семейства Прайс, а оно было в родстве с семейством Майи.

— Так, — ледяным тоном сказал отец. — Вы сказали достаточно, сударь.

— Вовсе нет, — колко возразил старик, — но чтобы выслушать остальное, нужно быть мужчиной.

— Не сдерживайте себя, — сузив глаза, холодно предложил отец. — Выскажитесь, если от этого вам будет легче.

— Как прикажете. Я сражался рядом с вашим почтенным отцом, — с достоинством заговорил Форши. — Мы вместе прошли Темные Войны. Он был настоящим человеком. Отважным воином. Мастоном. — Голос Форши стал тише: — Если бы он видел вас сейчас, ему было бы стыдно за сына.

У Майи перехватило дыхание. Она перевела взгляд с графа на отца и заметила, как судорожно сжимаются мышцы на его шее. Плечи выдавали с усилием сдерживаемую ярость:

— Это… все… Форши?

Граф кивнул и снова сел, глядя на короля как на не заслуживающее уважения насекомое.

С силой оттолкнувшись от кресла, король встал во весь рост. Он дрожал всем телом от ярости.

— Я намеревался соединить наши Семейства союзом, Форши. Я знаю, что моя падчерица Мюрэ влюблена в одного из ваших сыновей. Однако, по всей видимости, это означало бы, что каждое празднество будет сопровождаться вашими ханжескими нравоучениями. Я этого не потерплю. Я призвал вас в Тайный совет потому, что ценил вашу мудрость, воинский опыт и силу вашего Семейства. Несомненно, вы сослужили трону достойную службу, — король сжал кулаки и опустил их на стол. — Я знаю, что вы не одобряете меня, Форши. Я прочел это в ваших глазах еще прежде, чем вы произнесли хоть слово. Я нахожу это возмутительным. У вас пятеро крепких сыновей, но однажды ваша невоздержанность в речах и ваше коварство лишат их всего. Столь тщеславные гордецы, как вы и ваш род, не заслуживают ни одной дочери моей страны. Подите вон! Вы разочаровали меня, господин мой граф, и вы за это поплатитесь.

Граф Форши вновь встал. Лицо его было спокойно. Коротко наклонив голову в знак прощания, он промаршировал к двери и вышел. Майя не отрываясь смотрела на отца. В глазах у него плясал опасный огонек.

Король повернулся к канцлеру Мортону.

— Подготовьте указ об аресте Форши прежде, чем он уедет из замка. Эту ночь он проведет в башне Пент.

— Мой господин! — в ужасе ахнул Мортон.

— Его сыновья тоже заплатят за то, что отец не умеет держать язык за зубами, — продолжал отец. — Призовите всех пятерых ко двору. Если они не явятся на призыв — арестуйте. Я хочу собрать всех Форши вместе. День-другой в сырой темнице остудит эти горячие головы. Ну же, Мортон, чего вы ждете? Доставайте бумагу!

— Д-да, мой господин, — выдавил из себя побледневший канцлер.

У отца мелко подрагивала челюсть. Он заходил туда-сюда по комнате мимо Майи.

— Когда приказ об аресте будет готов, подготовьте другой: все работы по восстановлению аббатств должны быть прекращены. Камень в каменоломнях не добывать. Быков для перевозки не давать. Дорог не чинить. На ближайший сезон — никаких работ. Пусть Форши и прочие предатели увидят, что бывает за лишние слова.

Он остановился, прислушиваясь к сказанному.

— За лишние слова заплатит голова. Слова — голова. М-да.

Усмехнувшись про себя, он повернулся к советникам и навис над ними, опираясь руками о стол.

— Кто-нибудь еще хочет что-нибудь сказать?

В комнате воцарилась тревожная тишина.

— Прекрасно, — пренебрежительно бросил отец и повернулся к Майе. Гнев в его глазах уже остывал.

— Ну что, милая, хочешь съездить в Муирвуд, покуда дороги не перекрыли?

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ Клятва