Изгой

Я не знала, почему она говорит мне это, хоть и понимала, что речь шла о моем отце. Его жизнь вращалась вокруг меня, и он всегда следил за тем, чтобы я знала, как сильно он меня любит. Я была его миром, как он был моим.

– Мне не следовало выходить за него замуж, но я была влюблена и не представляла жизни без него. Я понимала, что он вскоре догадается, что я другая, и поэтому за месяц до нашей свадьбы все рассказала сама.

Я удивилась.

– Он знал, кто ты?

– Я призналась ему, что я Мохири, но умолчала о своем Мори, потому что сомневалась, что он справится с этим. Ему было нелегко узнать о реальном мире, но он сказал, что для него не имеет значения, кто я. – Ее голос смягчился, в глазах появилась теплота. – Даже когда я сказала, что не буду стареть, он захотел, чтобы я осталась. И мы поженились. Это были самые счастливые два года в моей жизни.

Мне не нужно было спрашивать, чем закончилось ее блаженное существование. На третьем году их брака родилась я.

Мадлен почти выглядела виноватой, когда заговорила снова:

– Меня устраивало, что мы были только вдвоем, но Дэниел хотел ребенка. Постоянно говорил, как это будет чудесно, и я так сильно любила его, что убедила себя, что тоже этого хочу. Я никогда прежде не видела его таким счастливым, как в день твоего рождения. Думала, этого будет достаточно, чтобы тоже стать счастливой, но я ошиблась. Я любила свою дочь, тебя, но материнство – это не то, к чему я когда-либо стремилась. Спустя два года я не выдержала.

– Ты оставила свое дитя с человеком, который понятия не имел, что с ним делать, когда проявится ее Мори, – жестким голосом сказал Николас.

– Я не чувствовала в ней Мори, – оправдывалась Мадлен. – Думала, что она человек, как и ее отец. – Она посмотрела на меня. – Иногда я возвращалась, чтобы посмотреть, как идут дела, но никто из вас не знал об этом. Если бы я только заметила, что ты отличаешься, то пошла бы к твоему отцу. Вы выглядели такими счастливыми вместе.

– Так и было. Пока его не убили.

В ее глазах промелькнула боль.

– Я пришла к нему и предупредила, что ему может грозить опасность. Но он мне не поверил. Меньше всего я хотела, чтобы он пострадал.

Меня наполнила горечь.

– Он не пострадал, Мадлен. Его убили.

Она вздрогнула и встала, чтобы подойти к окну, по которому струйками стекал дождь.

– Часть меня умерла в тот день. Не имеет значения, что произошло между нами, Дэниел был единственным мужчиной, которого я когда-либо любила.

– Ты вообще интересовалась, что случилось с твоей дочерью после его смерти? – резко спросил Николас.

Мадлен отвернулась от окна.

– Конечно, – огрызнулась она. – Сара исчезла после смерти отца. Поначалу я думала, что она тоже умерла. Не знаю, почему не подумала о брате Дэниела, Нейте, я вспомнила о нем спустя годы.

Я знала, почему она не помнила Нейта. Эйна спрятала меня, чтобы вампиры не смогли меня разыскать. Заставила всех забыть, что Нейт вообще существовал.

Меня удивило, что Мадлен искала меня, но это не изменило моих чувств к ней.

Николас нагнулся вперед, опираясь локтями на колени.

– Расскажи нам о Мастере.

Беспокойство на лице Мадлен тут же сменилось страхом.

– Я-я не могу.

– Нет, можешь. – Я едва сдерживалась, чтобы не накричать на нее. – Почему ты защищаешь его?

– Я не защищаю его. Вы не понимаете. – Она начала вышагивать перед окном. – Я не могу рассказать, потому что не знаю, кто он.

– Ты лжешь. За день до убийства отца ты навещала друга в Портленде и сказала ему, что знаешь о Мастере.

Мадлен замерла на месте и уставилась на меня.

– Дзиро Ито? Откуда ты знаешь о нем?

– Его сын Дэвид был там и подслушал ваш разговор. Ты сказала, что знаешь личность Мастера, и тебе нужны деньги, которые он хранил для тебя, чтобы ты могла исчезнуть.

– Сын Дзиро был там? – Она покачала головой. – Он неправильно все понял. Я сказала Дзиро, что Мастер преследует меня лишь потому, что я видела его, но мне неизвестно, кто он.

Я скрестила руки на груди.

– Это какая-то бессмыслица. Если ты его видела, то сможешь хотя бы описать. И как вообще ты смогла увидеть его и понять, что это Мастер?

Мадлен казалась испуганной, когда вернулась в кресло.

– Я приехала в Нью-Йорк навестить Адель, которая открывала там новый ночной клуб, и оказалась на вечеринке в Верхнем Ист-Сайде. Я… – Она сглотнула, вцепившись пальцами в подлокотники кресла. – На вечеринке со мной кое-что произошло. В одну минуту я пила, а в следующую очнулась в клетке в подвале незнакомого мне дома. Повсюду были вампиры, но никто из них не разговаривал со мной, пока не пришел вампир по имени Элай. Он насмехался надо мной, дразнил, что я новая игрушка Мастера. Услышав слово «мастер», я поняла, что мне конец.

– Gospodi, – выдохнул Николас.

– Через несколько часов меня отвели наверх для встречи с Мастером. Я помню, как вошла в комнату и увидела его сидящим у камина. Помню каждую минуту, как он на протяжении двух дней пытал меня. Помню, как мечтала умереть. Но ничего не могу вспомнить о нем.

Страх в ее голосе был настоящим, словно она заново переживала те ужасные мучения.