Изгой

Черт возьми, она казалось такой юной. Не больше пятнадцати или шестнадцати. Голос Грейс звучал немногим старше. Я помассировала виски. Я думала, что мне придется беспокоиться только о том, как нам с Николасом выбраться отсюда, но я не могла бросить этих девушек в адской дыре.

Я беспомощно опустила голову. У меня не было оружия, сила все еще заблокирована. Без своего особого радара я не могла определить, один здесь вампир или сотня. Я не могла защитить даже себя, не говоря уже о двух девочках-подростках.

– Анна, это Сара. Это ее привели сегодня.

– Привет, – вяло сказала Анна.

– Привет, Анна, – поздоровалась я в ответ. – Сколько вы уже тут, девочки?

Грейс судорожно вздохнула.

– Думаю, я здесь дня три.

– Я тоже, – ответила Анна. И снова начала тихо плакать. – Я хочу домой.

Я подошла к другой стене камеры, чтобы быть ближе к ней.

– Мы выберемся отсюда. Главное держись.

– Нет, не выберемся. – Ее голос то повышался, то снова понижался. – Они монстры. Они делали со мной… всякое. Они причинили мне боль.

Я закрыла глаза, но не могла не представлять, какие ужасы пришлось пережить этой девочке. Я слышала, как тихо плачет Грейс, и собрала все свои силы, чтобы не падать духом.

Я прочистила горло.

– Откуда вы? Я из Мэна.

– Я из Скарсдейла, – ответила Грейс.

– Маунт-Вернон, – сказала Анна.

Я прикусила губу. Оба этих города находились в штате Нью-Йорк. Значит ли это, что мы тоже были здесь?

– Вы знаете, как сюда попали, или вас тоже накачали наркотиками, как меня?

Анна ответила первой:

– Д-думаю, они что-то вкололи в меня. Я не помню.

– Я тоже, – призналась Грейс. – Сара, ты правда думаешь, что мы выберемся?

– Да. – Лучше было дать им надежду, чем признать, насколько плачевно наше положение. В подобном месте надежда может сыграть ключевую роль между жизнью и смертью.

От звука открывающейся двери мое сердце учащенно забилось, и я встала посреди камеры, готовая встретиться с вошедшим лицом к лицу. Вместо вампира появился невысокий человекоподобный демон, с бледной кожей, длинным мохнатым лицом и оранжевыми глазами, который нес поднос с едой. Обе девочки испуганно вскрикнули, когда квеллар-демон подсунул тарелку под двери их камер. Я встречала гораздо более страшных существ, но Грейс и Анне он, вероятно, казался инопланетным. Я же видела лишь смирного демона с испуганными глазами, которые метались туда-сюда, будто он ожидал, что кто-то набросится на него.

Демон замер возле моей камеры, и мы долго смотрели друг на друга. Наверно, ему было интересно поглазеть на новенькую или то, что я не шарахаюсь от него, как остальные. Скрежет по каменному полу, когда Анна притянула тарелку к себе, испугал его, и он поспешил прочь, словно большая испуганная мышь.

Я недоверчиво взглянула на сэндвич и маленькую бутылку воды. Для чего вампирам кормить нас, если все равно планируют убить? Может, убивать оголодавших не доставляет им удовольствия. Я подумывала отказаться от еды, но за последние сутки ела лишь тунец с крекером. Если я собиралась выбраться отсюда, то мне нужны силы.

Пока мы перекусывали, я расспросила Грейс и Анну об их семьях, друзьях, школе – обо всем, что могло отвлечь их от происходящего. Грейс было семнадцать, Анне – пятнадцать, а в их семьях было по три ребенка. Грейс играла в школьной группе, а Анна была помешана на науке. Они обе вели такую обычную счастливую жизнь, пока их не лишили всего, что они знают. Я, по крайней мере, знала обо всем задолго до того, как меня схватили. Но не то чтобы это сильно помогло мне сейчас.

После нашей скромной трапезы Анна сказала, что устала, и я услышала, как она укладывается спать. Грейс прошептала, что их всегда тянет спать после возвращения сверху. Я спросила ее о Мастере, и она ответила, что видела рыжеволосую женщину и брюнета. Она замкнулась в себе, когда я попыталась узнать, что случилось с ней там, наверху, но настаивать не стала. Вскоре она тоже уснула, оставив меня наедине со своими мыслями.

Но думать я могла только о Николасе. Где он был? Что с ним делают? Мысль о том, как Ава Брайант прикасается к нему, всасывает его кровь, непрошено ворвалась в сознание, и мое зрение затуманилось, а кровь заревела в ушах. Тело задрожало, и я так сильно вцепилась в железные прутья, что они заскрипели.

«Солми», – зарычал мой Мори.

«Мы найдем его», – пообещала я взволнованному демону. И если эта дрянь тронет его хоть пальцем, то я оторву ей руку. Ава Брайант уже должна была умереть за то, что сделала с Нейтом. Если она каким-то образом причинит боль Николасу, я обеспечу ей медленную, мучительную смерть.

Я потеряла счет времени. Я легла на жесткую плиту, которая служила кроватью, но заснуть, не зная, что происходит с Николасом, у меня не выходило. Я мерила шагами небольшую камеру и думала о прошлой ночи. Неважно, что вампиры сделают с нами, но этого они никогда не смогут отнять. Если завтра мне суждено умереть, то я умру, зная, что значит любить и быть любимой.