Изгои Интермундуса (СИ)

Оставшиеся уроки проходят не лучше. У Теона прямо-таки на лбу написано: «легче полдня в окопе просидеть под шквальным огнем, чем учиться». На английском он переводит иностранное выражение на древнеславянский, на математике – решает задачу, используя способ, которым ее решали в XVIII веке, на русском, разбирая слова по составу на доске, умудряется выделить морфемы, существовавшие несколько веков назад, да еще и написать к ним корневые слова из того же времени.

Последний урок – урок физической культуры. Наш класс, 11 «А», переодевшись, ждет учителя – мужчину средних лет с военной выправкой и громким голосом. Теон стоит, прислонившись к стене возле входа в раздевалку для мальчиков.

Подхожу к нему, с намерением решить вопрос сегодняшнего ужина при помощи бородатого способа – жеребьевки. Протянув сжатую в кулак руку с двумя спичками, стараюсь не смотреть парню в глаза:

– Тяни, ты ведь уже понял.

Мой сосед, сложив руки на животе, всем своим видом показывает отношение к сложившейся ситуации. Как всегда, Теон принципиально не хочет уступать. Начинаю нетерпеливо раскачиваться с носка на пятку, зная, что парень не выносит, когда я так делаю. И вот, вздохнув, он вытягивает спичку, которая была вполовину короче той, что осталась в моей руке. Не сдержавшись, ликующе подпрыгиваю, а он лишь закатывает глаза.

Вдруг, кто-то подходит ко мне сзади, мягко приобняв за талию, и целует в шею. Жар пронзает насквозь. Все мысли млеют в родных объятиях. Решение закончить наши отношения теперь кажется совершенно бессмысленным и невыполнимым. Тут взгляд цепляет руку Теона с побелевшими костяшки пальцев – он с силой сжал провальный жребий в перебинтованной руке. Бабочки в моем животе вступают в схватку с изменившимся лицом моего подставного брата.

– Решаете, кто вечером за пивом пойдет? – шутит Кир, крепче прижимая меня к себе. Маша, стоявшая рядом, вздыхает, не оценив шутку.

Тяжелый взгляд Теона побеждает, и я нехотя высвобождаюсь из нежных объятий. К тому же, я уловила антипозитивное словцо «труп», гулявшее по его сознанию. Да и нужно решить все с ним, для начала. Возможно, нам придется уехать...

Немного погодя, приходит учитель по физ-ре и выгоняет нас на улицу. Дрожа и кутаясь в куртки, все население 11-ого «А» угрюмо жмется друг к другу, стоя вдоль начерченной белой линии. Физрук окидывает взглядом класс и цокает: видимо, его разочаровал тот факт, что парни укутались пуще девчонок. Он проходит вдоль ряда:

– Ну, юноши, снимайте свои полушубки, – представители сильной половины класса начинают возмущенно гудеть. – А то, как я вас от девочек-то отличу?

– Это нечестно, Виктор Палыч, – физрук, резко развернувшись, впивается в Теона недовольным взглядом. Возможно, он решил, что это был его комментарий, ведь мой сосед по парте умудряется даже уроки физкультуры прогуливать.

Теон молча смотрит на учителя: на нем трико и футболка черного цвета.

– Да… – учитель озадачено почесывает затылок, оглядев не по сезону одетого юношу, и тут же переводит взгляд на молчаливого Кира, разглядывающего асфальт под ногами, – Бабье лето еще не закончилось. И вы сами затянули с полевыми нормативами. Сегодня погода шепчет, +15. И это 14-ого октября! Само мироздание за то, чтобы вы сдали прыжки в длину. А ты, Соколовский, еще раз услышу твое нытье, вообще голышом будешь бегать!

После такого заявления недовольный гул прекращается. Никому не хочется устраивать на школьном стадионе слет эксгибиционистов, особенно учитывая, что молодняк, слонявшийся туда-сюда, мог запечатлеть это зрелище на камеру телефона. А Виктор Павлович явно не шутил. В прошлый раз Гриша Укусов пять кругов пробежал на красных шпильках, только сказанув, что девчонкам на физ-ре меньше достается.

Дан старт – и все семнадцать человек, включая меня и Теона, рванули нарезать километры вокруг школьного футбольного поля овальной формы. Внутри этого стадиона, ближе к паребрику с левой стороны, чуть поодаль от футбольных ворот, насыпан песок для прыжков в длину. Конечно, для прямого назначения он применяется не так часто и обычно служит песочницей для маленьких детишек.

Я бегу по кругу, вдыхая через нос свежий воздух. Мышцы работают слажено, а мысли витают где-то далеко за светло-серыми облаками. Но, все же, редкие тренировки дают о себе знать – выдохшись, я останавливаюсь перевести дух. И тут, неожиданно, кто-то врезается в меня.

Теон.

Он пытается сохранить равновесие и не дать мне упасть, но я, привыкшая к его отстраненному присутствию и не ожидав от него помощи, отступаю назад и спотыкаюсь о паребрик. Раз – и мы вместе падаем в кучу песка, а если быть точнее – прямо в рассыпчатое сооружение, смутно напоминающее замок.

Лицо Теона оказывается в нескольких сантиметров от моего: это открытие буквально парализует меня. Оперевшись на ладони, он чуть отдаляется и будто бы хочет что-то сказать, как откуда-то сверху доносится голос:

– Назаровы, сегодня прыжки в длину, а не солнечные ванны, и загорать уже поздно, так что не отвлекаемся от разминки, а то штрафной круг запишу, – говорит учитель.