Изгой, Крах Советской империи (СИ)

Алекс двумя пальцами вытащил из ворота рубашки иглу и бросил ее на стол перед

куратором. Это был полный провал, и такое случалось с ним впервые.

– Разве приказы отменяются? – он пристально смотрел в глаза собеседнику.

– А приказа и не было, – капитан развел руками, – нам поручили внедриться в состав

защитников Белого Дома. Поставленную задачу мы выполнили. Что касается

остального… Ничего не было, Алекс, и объект жив и здоров на радость страждущим.

Они долго молчали, говорить стало не о чем. Каждый был занят собственными

мыслями.

– Я могу идти? – наконец, произнес Алекс, чувствуя полную опустошенность внутри.

Капитан молча кивнул головой, попивая горячий черный кофе, своим видом

показывая, что дальше им не по пути.

– На этом все закончится, и ты оставишь меня в живых?

Лицо куратора исказила кривая ухмылка.

– Да, Алекс. И неужели ты думаешь, что я не нашел бы места потише, без

свидетелей?

Алекс поглядел на бармена за стойкой, занятого своими делами, который ни за что на

свете не вмешается в историю, которая его не касается.

– Любопытно, – улыбнулся Алекс, мысленно готовый к тому, что прямо сейчас

капитан выхватит пистолет и высадит в него всю обойму.

– Мне поручено проконтролировать выполнение поставленной задачи. Ты же

понимаешь, что при любом раскладе я должен тебя ликвидировать. Удачно выполнишь ты

задание или нет, для тебя это не играет никакой роли, – скрывать что-либо не было смысла,

и капитан говорил начистоту, – а вот на случай, если приказа на исполнение не поступит, у

меня нет никаких инструкций. Так что можешь быть свободен.

Алекс направился к выходу, затылком чувствуя взгляд куратора, ожидая выстрела. Но

ничего не произошло. Капитан сказал правду.

* * *

РАЗГОВОР:

– Надо сказать, что настоящая ситуация не сулит нам ничего хорошего. Мы

проиграли. Это стоит признать, – Иван Денисович говорил, склонившись над столом, -

Михаил Горбачев заявил, что КГБ больше не будет государством в государстве. Вы

понимаете, чем нам это грозит? Во-первых, мы остаемся без средств к существованию.

Во-вторых, проводимые нами операции теряют режим секретности, так как за каждый

чих нам придется отчитываться перед чиновниками в мягких креслах. Есть там еще и

«в-третьих», и «в-четвертых», и «в-десятых».

– Вы думаете, что это конец? – спросил Отец, пыхтя трубкой.

– Нет, конечно. Мы проиграли битву, но это не значит, что мы проиграли войну.

Самое главное еще впереди, и у нас достаточно времени, чтобы до мелочей

проанализировать ситуацию, выявить допущенные ошибки и сделать соответствующие

выводы. Все можно повернуть так, чтобы победа России стала поражением так

называемых демократических сил. Понадеявшись на интуицию, не подводившую нас на

протяжении многих лет, мы не вняли доводам наших же аналитиков и «прокололись».

Целые отделы по крупицам обобщали и анализировали информацию, вносили

предложения. События должны развиваться поэтапно, на протяжении десятилетия.

Как вы думаете, кто стоит за действиями ГКЧП?

– …– Отец назвал имя и фамилию.

– Многие так думают, – расхохотался Иван Денисович, – хотя он и отсиделся в

тени. И вы знаете, они не заблуждаются… отчасти. Но, конечно, он все прекрасно знал.

Да и на занимаемом им посту про это просто нельзя было не знать. Пусть даже он

считает себя одним из главных героев этих трех дней, мы-то с вами всю кухню

прекрасно знаем. Он пешка в нашей игре. Настоящий руководитель контролировал