Изгой. Пенталогия (СИ)

Проблему дикого вращения и метания ледяного чудища решил ниргал. Мелькнула быстрая тень, воин всей своей массой врезался в нас и вцепился мне в плечи. Тварь оказалась зажата между нашими телами, и ее движение резко замедлилось от веса нашей удвоенной массы. Но попыток вырваться она не прекратила, яростно дергаясь и пытаясь высвободить свои прижатые к ледяному телу когтистые лапы, которые я хорошо помнил по прежнему разу. Это решило дело. Мы замедлились настолько, что Рикару удалось сделать размашистый шаг и вновь опустить топор, от которого тварь вздрогнула, прекратила вырываться и мелко затряслась всем телом. Мне в шлем щедро плеснуло серебряной жидкостью, заливая смотровые щели. Но сейчас мне было на это плевать – в голове засело еще одно воспоминание о нашей первой встрече с этими смертоносными созданиями.

Разжав руки, я отскочил назад и отчаянно закричал:

– Ниргал, брось! Рикар, назад! Все из башни! Бегом! Бегом! Ну же!

Из северной башни мы вылетели одной спаянной массой, едва не застряв в дверном проеме, хоть он и был достаточно широк.

– В сторону от двери! Живо! – рявкнул я, подавая пример и с замиранием сердца прислушиваясь к медленно утихающему визгу.

– Друг Корис! – раздался встревоженный вопль, когда мы уже отскочили в сторону от двери.

Рывком повернув голову, я с ужасом увидел спешащего нам на помощь Тиксу, мчащегося во всю прыть своих коротких ног к башне. А темный дверной проем был как раз напротив него.

– Тикса! Ложись! Ложись! – заорал я во всю силу своих оледеневших легких. – Немедленн…

Раздавшийся грохот заглушил мои слова. Из двери башни выплеснуло облако снежной пыли и ошметки ледяной плоти. Бежавшего к нам Тиксу, попросту не успевшего последовать моему приказу, подбросило в воздух. Пролетев спиной вперед несколько шагов, он грохнулся на каменные плиты двора. И завопил во все горло, забил ногами и руками, разбрызгивая по снегу алые капли крови. А я, замерев на месте, стоял и, слушая его крик боли, счастливо улыбался – мертвые и смертельно раненные так не вопят и не бьются. Жив коротышка… жив…

– Рикар, проверь его, – устало выдавил я, сдирая с головы заляпанный серебристой кровью шлем и подставляя ледяное лицо порывам зимнего ветра.

Говорил я без нужды – здоровяк уже подоспел к гному и, опустившись рядом с ним на колено, прижал Тиксу к земле, заставляя прекратить дергаться.

Повернувшись к ниргалу, я выдохнул:

– Молодец. В башню пока не заходить и это… прикройка дверь поплотнее. И постой рядом на всякий случай.

Кивнув, ниргал ухватился за проржавленную дверь и, приподняв ее, прикрыл входной проем.

– Господин, да не удержит эта дверь никого – от плевка развалится, – крикнул Рикар, осматривая гнома. – Да и нет там больше никого, раз наружу не лезут.

– Не удержит, – согласился я, шагая к Рикару. – Но если из башни попытается выйти еще какаянибудь невидимая тварь, то ей придется открыть дверь или сломать ее, и мы это увидим. Что с Тиксой?

– Да нормально все, – буркнул Рикар, прижимая к окровавленному лицу гнома комок снега. – Две дырки и один глубокий порез. Кусками льда посекло. Плечо, бедро и щека. Повезло ему.

– Тикса, как ты? – нагнулся я над постанывающим коротышкой. – Живой?

– Живой. Мы гномы крепкий! – отозвался гном, сердито отпихивая руку здоровяка. – Но оченно больно! Такая тварь мы уже видеть! В том…

– Дада, – буркнул здоровяк. – Видели. А теперь лежи и не дергайся. Надо раны перетянуть. Лучше бы тебя в язык ранило, чтобы не болтал! Господин, выто как?

– Да никак, – фыркнул я, облегченно выдыхая. – Цел. Хотя если бы ты не подоспел вовремя со своим топором, то все могло бы обернуться иначе – уловив краем глаза движение, я повернул голову и увидел спешащих к нам через двор Мукри и Аллариссу. Лица заполошные, побелевшие от страха.

– Все в порядке! – крикнул я, и они облегченно замедлили шаг.

Дождавшись, пока они подойдут поближе, я коротко велел:

– Займитесь Тиксой. Перевяжите и помогите добраться до корабля. Рикар, пошли. Хочу осмотреть башню и убраться с этого острова до наступления темноты.

Едва ниргал вновь притронулся к двери, проржавевшие петли не выдержали и с хрустом лопнули. Переломившись на две части, некогда прочная металлическая дверь ржавым дождем осыпалась на снег, превращая его в грязное месиво.

Постояв немного на пороге, мы снова вошли внутрь башни. На этот раз обошлось без невидимых обычному взгляду сюрпризов. И едва эта мысль пришла мне в голову, я зло сплюнул и саданул железным кулаком по камню стены. Идиот!

– Что такое, господин? – тут же встревожился здоровяк, и я озвучил свои мысли вслух:

– Я дурак! Ведь эта ледяная тварь не нежить! Чистой воды магия! А я могу видеть магические проявления!

– Не успели взглянуть?

– Забыл! А вернее, даже не думал об этом. Расслабился… – недовольный собой, процедил я, осматривая внутренности каменной постройки магическим взором и не замечая ничего особенного. Если здесь и есть чтолибо магического происхождения, то скрыто глубоко в подвале.