Изгои. Роман о беглых олигархах

Для людей, подобных этим, тоже существуют какие-то преграды, но их перечень существенно меньше, чем для всех прочих, обычных людей. Справедливо было бы заметить, что перечень ограничивается одним-единственным пунктом – это насильственная смерть от руки такого же выполняющего свою задачу агента, сотрудника, разведчика (множество синонимов, суть всегда одна). Иногда пистолет, нож, ампула с ядом волею судеб заменяются на копыто полутонного африканского буйвола, и, когда получается избежать встречи с ним, значит, ты все сделал правильно. Жизнь продолжается, и вновь можно любить, перелетать из города в город, из страны в страну, меняя документы, словно нижнее белье, то есть часто. И что стоит выбраться из какой-то там Танзании, кстати, вполне цивилизованной страны? Задание не выполнено до конца. Двое уничтожены, остался последний, но цель не стала ближе ни на шаг. Их смерти выглядят как две случайные смерти, а это лишь хорошо, но не идеально. И произойдет то, что должно произойти. Небольшой набор событий, случившихся между моментом, когда Феликс был растоптан африканской коровой, и возвращением парочки авантюристов Павла и Вики обратно в Лондон, можно и не перечислять. Вернее, здесь может быть одна лишь оговорка, то, за что желательно было бы зацепиться.

Она пришла в себя спустя несколько часов. Буйвол сбил Вику с ног, и вся эта страшная сила пришлась на ее левый бок. От удара Вика отлетела и сильно ударилась головой. Ей потребовалось еще два дня, чтобы хоть как-то окрепнуть при помощи сочетания элементарных лекарств, купленных Павлом в бедной аптеке на окраине какого-то городишечки. Здесь они поселились, сняв две комнаты в доме, состоявшем всего-то из трех. Хозяин, радуясь небывалому барышу в три сотни американских долларов, был бы в случае надобности готов жить на крыше или в подвале. Вика лежала в скверной кровати, на застиранном белье, и первое, что увидели ее открывшиеся после долгого сна глаза, был ползущий по потолку большой черный таракан. Она зажмурила глаза, мысленно пожелав, чтобы в следующий раз они увидели нечто более приятное, и это простое желание тотчас же осуществилось. Вместо таракана ее глаза встретились с переносицей Павла, который очень близко наклонился над ней, вслушиваясь в ее дыхание. Прозвучало словечко «привет», сказанное как-то без выражения, и тут же вновь:

– Господи! Ты очнулась! Ну, наконец-то!

– Привет, – как-то виновато улыбнувшись, прошептала она. – Ты умеешь превращаться в таракана?

Он озадаченно посмотрел на нее:

– Ты не в себе? Может, еще рано открывать глаза? Тараканы-то, они не к добру мерещатся.

– Это оттого, что нам с тобой до добра еще неблизко, – она сделала попытку сесть в кровати, но из этого ничего не получилось. – У меня голова кружится. Помоги.

Он поддержал ее, подоткнул за спиной подушку и сел рядом. Некоторое время они молчали, Вика не выдержала первая:

– Я вся в ожидании тягостного разговора на тему «Как ты могла так поступить со мною, ведь я думал, что мы играем в паре» и тому подобное. Я даже согласна по новой отключиться, лишь бы не отвечать на твои вопросы.

Он хмыкнул:

– Хреновый приемчик, честно говоря. Давай-ка начнем все сначала.

– Как это? Не понимаю.

– Сделаем вид, что ты ничего сейчас не сказала. Поэтому я все-таки задам свой вопрос. За каким чертом ты пихнула мне этот нож? Неужели совесть проснулась?

Вика соорудила на лице многосложную гримасу, суть которой можно было передать примерно так: «Ну я же просила тебя». Она ожидала отступления, фразы о том, что, дескать, «не хочешь отвечать – не нужно», но увидела, что все бесполезно и ответить все же придется.

– Представь себе, что дело вовсе не в совести. Не потому, что у меня она отсутствует, мне правда было нелегко тогда тебя подставить. Но у каждого своя задача.

– Вика, ты придумываешь на ходу? Я не впал в детство, и с головой моей все в порядке, несмотря на то что я благодаря тебе упал с высоты трех останкинских телебашен. Какая еще задача?! Я горячусь? Изволь, я постараюсь успокоиться. Вот так. Тэйк ит, Изя. Не думай, что коли я тебя спас, то сейчас начну рвать тебя на британский флаг. Мне просто интересно, и я очень хочу добиться правды. Да скажешь ты мне что-нибудь, наконец?!