Изгои Вечного города. Первые христиане в Древнем Риме

Множество вариантов благой вести, споры между проповедниками поставили перед христианами отдельных общин задачу отбора тех книг, которые почитались бы источниками христианского вероучения. Эту проблему пытался решить ученик Юстина Татиан: он создал своеобразный пересказ четырех новозаветных Евангелий, добавив к ним некоторые места, совпадающие с цитатами из Евангелия евреев. Свое сочинение он назвал Диатессарон («По четырем»). В нем нет родословной Иисуса, ничего не сказано о Его детских годах. Диатессарон был переведен на сирийский язык, и сирийские христиане долгое время почитали его как священную книгу. При раскопках древней крепости Дура-Европос на берегу Евфрата был обнаружен фрагмент Диатессарона, относившийся к III в. Сочинение Татиана свидетельствует о достаточной популярности четырех Евангелий, с одной стороны, и о стремлении христиан упорядочить священные книги — с другой.

Еще до Татиана была сделана попытка отобрать несколько писаний и установить их авторитетный текст. Эта попытка связана с именем Маркиона, богатого судовладельца, прибывшего в Рим из Малой Азии. Маркион сделал большой взнос в римскую общину и приобрел там влияние. Он утверждал, что умение Иисуса было искажено в распространенных среди христиан текстах и отобрал только Евангелие от Луки и десять посланий Павла. Из Евангелия от Луки он убрал ветхозаветные цитаты, которые, по его мнению, были вставлены туда сторонниками иудаизма. Согласно его «редакции», в Евангелии от Луки отсутствовали легенды о рождении Иисуса и Иоанна Крестителя. Маркион полагал, что Иисус сошел с небес и пятнадцатый год правления императора Тиберия и явился в Капернауме. Ириней с возмущением писал о Маркионе: «Он бесстыдным образом богохульствует против проповеданного Законом и пророками Бога, говоря, что Он — виновник зла, жаждет войны, непостоянен в своих намерениях и сам себе противоречит; Иисус же происходил от того Отца, который выше Бога, творца мира» (Против ересей. 1.27, 2). Образ Иисуса в данной интерпретации близок восприятию гностиков. Однако учение Маркиона не было принято большинством христианских общин; римские христиане изгнали его из своей общины. Но эти попытки Маркиона, а затем и Татиана привели к тому, что руководители христианских общин вынуждены были отобрать из всей массы христианской литературы те книги, которые можно было считать источниками вероучения — т. е. каноническими.