Изящно, дорого, смертельно

Стоп. Ларин тоже был клиентом. И он — пропал. Причем незаметно и тихо, как тот самый лист в лесу.

А теперь наемнику понадобился вор в законе. И это несомненно.

Убираем из связки лишнее, оставляем только безусловное: Крученый — Ларин — деньги. Поскольку первого он продолжает добиваться, а результатом дорогостоящей интриги всегда являются финансы.

Крученый — деньги — Ларин… Крученый — деньги… Антона собираются «ставить на город»…

Черт! Этого не может быть! Зубарев намерен через Антона выйти на воровской общак, к которому потенциальный «отец города» вот-вот получит доступ?! Он потому его и не убил, а, упустив, ищет через подругу, к которой Антон всегда придет?!

Нет, этого не может быть. Фантастически изобретательный убийца мог раньше запросто найти Антона, тот никогда не прятался!

Но Зубарев по нему — выстрелил. Пусть только ранил, но все-таки стрелял.

Да и банковский клерк Ларин пропал гораздо раньше.

Хотя… по времени его исчезновение совпадает со смертью Воропаева… Все, как и говорил Муромцев, началось с той ночи…

Евдокия покосилась на невозмутимого специалиста по убийствам. И мысленно махнула рукой: «Ладно. Профессионала экстра-класса обычной сыщице не просчитать, не разгадать». Сейчас, когда непосредственная опасность третьи лицам — Савелию и Пирату — миновала, нужно думать лишь о том, как выпутаться. Живая она сможет описать исправленную внешность киллера, а потому покорно ждать финала драмы — глупо. Зубарева упустить нельзя.

А как же мама?

Да элементарно! Теперь придется соглашаться на программу по защите свидетелей! Денег у маминой дочки — завались, если ФСБ поможет, можно спрятать всю родню в каком-то приятном тихом месте. Родители уже пенсионеры, хоть и работающие. А там, глядишь, и Зубарева выловят…

Сыщица прекрасно понимала, что второй раз обыграть себя наемник не позволит. Два года назад он корчился от боли, передвигался на транквилизаторах и не мог включиться на все сто процентов. Сейчас он полон сил и очень-очень зол.

Да, Зубарева не переиграть. Для спасения подходит лишь одно: попробовать сбежать. Причем, желательно, до города, пока он не заставил позвонить Антону.

Приняв решение, Евдокия сурово сдвинула брови и пошла на обгон едва тащившегося жигуленка, забрызгавшего грязью весь «рено».

Зубарев наслаждался. Он давно заметил смену настроения у жертвы: детка опомнилась, нажала на педаль газа. Явно собирается давать отпор, аж ножкой дергает.

Чудачка. Поиграем! Зураб любил такие кошки-мышки и не отказывался от заказов, где требовалось замаскировать убийство под несчастный случай.

Работа снайпера, конечно, тоже филигранная. Но там отсутствует контакт как непосредственное соприкосновение. А вот когда ты день за днем кого-то плотно водишь, знакомишься с его жильем и окружением, и как бы сам слегка становишься объектом, обычно довольно-таки неординарным…

Незабываемая смесь ощущений! Зураб понимал, что подобное перевоплощение-проникновение может плохо закончиться: объект категорически нельзя персонифицировать, он изначально неодушевлен. Вуайеризм вообще психологическое расстройство. Но контакт через оптический прицел не давал полноценного ощущения всевластия. Глаза в глаза — другое дело. И элемент игры присутствует.

А его последняя игра уже получается красивой. В ней все сошлось: и личное, и деньги, и интрига. Мастерский выстрел через продуваемый сквер добавил драйва.

Настоящий бриллиант коллекции, лебединое выступление на родине.

Но успокаиваться рано. Детка рядом ерзает, задумала чего-то, дурочка.

Фары окатили светом придорожную табличку: до поста ГИБДД полкилометра. Евдокия сбросила скорость, за оставшиеся пятьсот метров ей необходимо заставить себя забыть слова Васильевича: «Кто будет брать мотоциклиста, а? Простые постовые? Он их перестреляет как утят!»

Да, не исключено. Но есть вероятность, что не всех. Ведь дальше вообще будут попадаться лишь гражданские. У постовых хотя бы пистолеты и автоматы, а беззащитных людей подставлять нельзя. Нельзя выпрыгивать из «рено» на городской улице, Зубарев обязательно бросится вдогонку, и кто-то может пострадать!

Если погибнут невиновные люди, простить себя будет невозможно.

А потому нужно на небольшой скорости таранить кирпичную постройку стационарного поста…

В бок Евдокии уткнулся глушитель.

— Без фокусов, — негромко произнес убийца, просунувший пистолет под локтем водительницы. — Едешь спокойно. Как только машина поменяет скорость или направление, я стреляю. Ты сама мне не оставишь выбора, доходчиво?

Дуся кивнула. Облизнула пересохшие губы и паинькой проехала мимо поста.

И надо сказать, ее план все равно бы не удался: заметенная снегом площадка перед постом была пуста, в освещенных окнах только одна склонившаяся мужская голова виднелась. Пристегнутый Зураб успел бы пристрелить заложницу, выбросить ее тело из машины и, пересев за руль, спокойно смыться.

Не повезло.

Но надо что-то делать! Пока Зураб слегка расслабился!