Излеченные души

— Нет. Пожалуйста. Просто позволь мне остаться. — Мэдди оглянулась назад. — Дайте мне сегодняшний день. — Ее внимание вернулось к ребенку. — Мы сможем пойти завтра.

— Нет! — проревел я и поднял нож к груди, разрезая кожу над сердцем.

— Пожалуйста, уходите, — Мэй умоляла своих сестер, затем закрыла дверь.

Но я мог думать только о том, что она отправится в церковь завтра. Она пойдет в это гребаное место.

Он гребаный инвалид, Мэри. Мне нужно поговорить с пастором Хьюз... в нем живет дьявол... пламя в его крови...

ЕГО голос был в моей голове. Руки расстегивали мой ремень. Мою кожу покалывало, а член твердел от этого звука. Мои ноги двигались сами по себе, и ОН привел меня к люку подвала.

Она ушла из-за тебя, твоя дьявольская кровь преследовала ее, ты, отсталый мелкий ублюдок...

— Нет... — прошипел я, прижимая ладонь к члену через кожаные брюки. Я бросил нож на деревянный пол рядом с люком.

— Флейм, нет... — раздался тихий голосок Мэдди. Но я уже чувствовал, что ОН стоял за мной, приспустив джинсы. Улавливал запах алкоголя в ЕГО дыхании, и ощущал, как он проводит ножом по моей спине.

— Флейм, пожалуйста, не делай этого. Не снова. Не возвращайся к тем мыслям. Во тьму.

Опустив голову, я прорычал:

— Я — тьма. Я — боль. Я гребаная смерть.

— Нет! — закричала Мэдди, бросившись вперед, когда я опустился на колени и расстегнул молнию.

Крик вырвался из моего горла, когда он проводил ножом по моей спине. «Пламя. Мы избавим этого ущербного от пламени», — слышал я в своей голове.

Засунув руки в свои кожаные штаны, я вытащил член и начал гладить его рукой.

Плач раздался рядом со мной и, подняв голову, я увидел, что слезы катились по щекам Мэдди, пока она прикрывала рот рукой.

— Мэдди, — прошептал я. Я чувствовал ее расстройство. Чувствовал, что я делал с ней.

Но не мог остановить то, что уже начал. Мне нужно было спустить кожаные штаны до пола. ОН будет злиться, если мои штаны не будут на полу, и ОН не сможет отыметь меня. Потому что он всегда имел меня.

Чувствуя его приближение, я в то же время услышал, как Мэдди побежала по комнате. Я хотел, чтобы она осталась, она была нужна мне, чтобы помочь справиться с НИМ. Но Мэдди бросилась в ванную.

— Мэдди... пожалуйста, — прохрипел я, потянувшись к ножу на полу, в то время как вторая рука начала гладить член быстрее.

Мэдди покачала головой.

— Я не могу... я не могу снова наблюдать за этим, Флейм... просто не могу. — Она закрылась в ванной, и в это время ОН толкнулся в меня. Одновременно с этим пришла боль в моей голове, а затем в теле, когда я порезал ножом бедро.

— Она ушла из-за тебя. — Толчок. Боль. — Она ушла из-за тебя, потому что ты ущербное дьявольское отродье. — Толчок. Боль — В твоей испорченной душе тьма и яд.

Я все сильнее вонзал лезвие в свою плоть, когда слышал изменение ЕГО дыхания. Он увеличил темп толчков, что означало, ОН был на пределе. Я гладил себя быстрее и быстрее, пока не рухнул на пол, после его рева в мое ухо. Я заглушил свой крик, стиснув зубы. Затем ОН, наконец, отпустил меня.

Опустив нож, я лег на пол, пытаясь успокоить дыхание. Все, что я мог видеть, — это кровь и сперму.

Затем я почувствовал тошноту. Но на этот раз было хуже, вместе с ней пришел стыд. Потратив все силы, чтобы подползти ближе, я интенсивно буравил дверь ванной, зная, что там Мэдди.

Мое сердце бешено колотилось в груди, когда я поднял руку и приложил ладонь к двери.

— Мэдди... — прошептал, проигрывая в голове ее образ, с прижатой ко рту рукой и слезами на щеках. По ту сторону двери не раздавалось ни звука. Я хотел войти туда, извиниться. Но не знал, как.

Используя опору, я поднялся на ноги, оглядывая комнату. Мой взгляд снова зацепился за кровь и сперму, стекающие через трещины в люке, и к горлу снова подступила тошнота. Подойдя ближе, поднял тряпку рядом с ведром и накрыл все, так как не мог больше смотреть.

Затем мой желудок сжался, когда я посмотрел на стул у окна, на котором сидела Мэдди. И я понимал, что как только она выйдет из ванной, то уйдет.

Я знал, что она уйдет. Потому что все уходили. Никто не хотел быть со мной долго.

Мои ноги понесли меня к стулу, на спинке которого висел свитер Мэдди. Взяв в руки, я поднес его к носу и вдохнул аромат. Он пах ее. Клубникой и... моей Мэдди.

Сбоку стула лежал ее альбом. Оглянувшись на дверь ванной, я увидел, что она все еще закрыта. Мэдди все еще находилась внутри. Вероятно, все еще напуганная. Вероятно, желая уйти.

Вытянув руку и чувствуя нехватку энергии — что было каждый раз после того, как он имел меня — я взял альбом и открыл первую страницу.

У меня перехватило дыхание при виде улыбающейся Мэдди с листа. Пальцем я провел по очертаниям ее щеки, продолжая дальше дрожащей рукой погладил ее волосы, спадающие по спине.

— Мэдди, — прошептал я, проведя рукой по ее губам.