Излом

Полковник уехал в командировку по районам нашей области, где концерн «32» имел собственность. Он решил основательно наладить там службу охраны и, если надо, прищемить хвост местной мафии. Уезжая, предупредил меня, чтобы вёл себя осторожно, поэтому во все тяжкие пускаться не хотел, жизнь-то дорога… Смотрел из окошка машины на пешеходов, неоновую рекламу магазинов и слушал музыку. О Татьяне старался не думать, чтобы опять не разнервничаться. Шёл редкий крупный дождь, и несмотря на летнее время, было прохладно. Рессоры плавно покачивали автомобиль, с тихим шелестом работали «дворники». Нервы мои успокоились и я даже задремал, когда услышал голос телохранителя с переднего сиденья:

— Хозяин, смотрите, какая тёлка в аварию попала.

В окно я увидел красный «СААБ», уткнувшийся колесом в бордюрный камень и склонившуюся над открытым багажником женскую фигуру в длинном плаще, обтянувшем бедра.

— Посигналь, – велел водителю.

Женщина обернулась. На меня смотрели широко распахнутые голубые глаза. Крупная капля запуталась в длинных ресницах и медленно стекала слезой. Её светлые волосы были мокрыми от дождя.

— Ба–а! Мальвина, сколько лет, сколько зим, – вышел я из машины, взял её руку и поднёс к губам.

Рука была холодной и пахла бензином.

— Рада вас видеть, Сергей Викторович, – тоном послушной секретарши произнесла она.

— К чему такая официальность, зовите просто: «О великий свет очей моих, радость губ и сердца, луноподобный бог, мой господин, милый Серёженька!». Для краткости оставь два последних слова, а будем подразумевать всё обращение…

Она немного развеселилась, захлопнула багажник и подула на озябшие пальцы.

— Не хочет заводиться, – всхлипнула и так беспомощно взглянула, что сердце моё сладко заныло.

— Господи! Пустяки какие. Садись ко мне, отвезу домой, а один из ребят посторожит твою тачку и вызовет техпомощь, – кивнул телохранителю.

Тот, пытаясь скрыть недовольство, медленно стал вылезать из «Волги».

«Завтра же заменю», – подумал я.

— Машину, как отремонтируют, на стоянку перед офисом поставишь, – уезжая, крикнул ему.

Из маленького холодильника достал бутылку французского коньяка «Наполеон» и два хрустальных стаканчика. На сиденье между нами положил коробку шоколадных конфет «Ассорти».

— И лимон есть, порезать? – спросил её, разливая коньяк. Она отрицательно покачала головой.

— Я и пить-то не хочу, – капризно произнесла, принимая стаканчик.

— Надо, радость моя. По двум причинам…

Она вопросительно посмотрела мне в глаза и понюхала коньяк, ожидая аргументации.

— Во–первых, что банально, за встречу; во–вторых, что тоже банально, за твоё здоровье, а то намокла, ещё простудишься, – стёр ладонью дождинку с её щеки и выпил коньяк.

В тепле салона напиток мгновенно оказал свое действие. Марина расстегнула плащ и поудобнее устроилась на мягком сиденье, закинув ногу на ногу.

«Зачем такую длинную юбку надела?» – вздохнул я и налил по второй.

— Нет, нет, нет!.. – замахала она рукой и тут же, выпив содержимое, набросилась на конфеты. – Ой, зачем, ведь располнею, – переживала она, – не обедала сегодня, – стала оправдываться, потом рассмеялась. – Милый Серёженька, остальное подразумеваю, а я сегодня дома одна… Игорёк в командировке, – нежно погладила моё плечо.

— Кстати, как он? Судя по машине, процветаете…

Она не ответила.

— Я провожу тебя, а то вдруг в квартире засада, – вышли мы из «Волги».

— С родителями жить не захотели, вот и купили с Игорьком, – не могла попасть ключом в замочную скважину. – Проходи, кофе угощу, посидим полчасика, – всё же справилась с дверью. – А может, ты спешишь? – повесила плащ, встряхнула волосами и соблазнительно выставила грудь.

— Как сказал господин Пятачок – до пятницы я совершенно свободен… А у тебя уютно, – польстил хозяйке. Она уже хлопотала на кухне.

— Ты же на новоселье не пришёл, – закричала оттуда, – первый раз здесь!

— Надеюсь, не последний, – рассматривал комнату.

С подносом, заставленным закуской, кофе и бутылкой какого-то вина, появилась Марина.

— Чего стоишь, садись в кресло. Столик журнальный пододвинь поближе. Вот так, – поставила поднос и включила бра. – Какую музыку любишь?

«Интимная обстановка создана», – подумал я.

— Что-нибудь лёгкое поставь, пожалуйста…

Она включила магнитофон.

— Ну, давай за новоселье! – на правах хозяйки предложила тост. Потом мы пили за любовь! Счастье! За «32».

Причём за концерн я предложил выпить 32 раза, Марина поддержала инициативу. Не помню, сколько успели, но захотели танцевать. Голова здорово кружилась, Марина опьянела совсем. Я прижал её к себе и поцеловал в губы. Она не протестовала.

— Сними пиджак, жарко, — подошла к магнитофону, включила ритмичную музыку и стала двигаться под неё.

Одета она была в расстёгнутую, тонкой кожи жилетку, под которой виднелась облегающая кофточка с нашитыми по рисунку разноцветными и разнокалиберными гранёными стекляшками и длинную плессированную юбку.

— Садись на диван, — с одышкой произнесла она, продолжая извиваться, — танцую только для тебя, — жилетка её полетела куда-то в темноту комнаты.

Моё сердце запульсировало где-то в горле.