Измена

— Он бросил меня. В первый раз за много лет меня бросили! Может быть, я не могу спокойно перенести именно то, что меня отвергли, но выкинуть этого парня из головы выше моих сил. — Слова лились из нее бурным потоком. — Я хочу сказать, что я совсем ошалела. Я думаю о нем днем и ночью. Это как болезнь. — Она помолчала. — Ты говоришь, он сам тебе об этом сказал? Вот дерьмо! А он не рассказывал тебе, как я его подкарауливаю возле его дома?

— Нет. Значит, это правда! — Она была почти готова к тому, что Дарси станет все отрицать.

Дарси испустила короткий смешок.

— Ты хочешь сказать, что он не развлекал тебя пикантными историями о том, как я следила за его домом по ночам и заглядывала к нему в окна, только чтобы мельком взглянуть на него?

Энни пыталась представить себе неотразимую Дарси, бегающую за каким бы то ни было парнем. Это казалось просто невероятным. Дарси всегда казалась ей чрезвычайно независимой и выдержанной, особенно когда дело касалось мужчин.

— И после всего мне приходится встречаться с ним на работе и мы просто сама любезность по отношению друг к другу.

— Боже мой, Дарси! — Энни качала головой, не зная, смеяться ей или сердиться. — Почему ты мне не рассказала обо всем этом. Мы ведь с тобой были такими хорошими подругами.

— Энни, клянусь Богом, я хотела тебе рассказать. Но Сэм твердо настаивал на том, чтобы сохранять наши отношения в секрете, пока между нами что-то было. А когда все было кончено, ну, я как-то постыдилась тебе признаться. Пойми, я натворила столько глупостей, что мне совсем не хотелось говорить об этом. Настолько все было отвратительно.

«Какие глупости?» Дарси рассмеялась:

— Теперь, когда все рассказала, я испытываю такое облегчение! Вот черт, нужно было сделать это еще пару недель назад.

— Почему Сэму было так важно держать ваши отношения в секрете?

— Он очень скрытный человек, а мы работаем вместе. Это породило бы массу кривотолков и не только в нашей фирме. Слухи у нас расходятся моментально, ты сама знаешь.

— Ни у кого из нас не возникло и тени подозрения. Вы в самом деле были очень осторожны.

— Если бы это продолжалось подольше, я бы, наверное, все тебе рассказала. Из меня конспиратор довольно паршивый. Наверное, он меня бросил отчасти из-за того, что сдержанностью я не отличаюсь.

— Но все это время ты была предельно сдержанна.

— Это со мной в первый раз. Может быть, я заразилась от него этой сдержанностью. — Она помолчала. — Ты не замечала, что он никогда не говорит о себе. Я хочу сказать, он умеет с кем угодно поддерживать обстоятельную, приятную беседу, но это, как мне кажется, благодаря тому, что хорошо умеет слушать. Он провоцирует людей на разговор, но сам при этом молчит. Вот так было и со мной. Когда мы встречались, я надеялась узнать его поближе, понять, что его волнует, с кем он близок, какие у него интересы, что он ценит в жизни. Но, как ни странно, Энни, я не узнала практически ничего или очень мало. В каком-то смысле именно это меня и привлекает в нем, отчасти из-за этого я не могу побороть свои чувства. Все из-за того, что Сэм такой скрытный. Он для меня полная загадка.

— Интересно, почему Сэм такой скрытный, — в раздумье произнесла Энни. Она вдруг осознала, насколько верны наблюдения Дарси. Сэм всегда проявлял исключительное радушие и дружелюбие по отношению к ней, но о его личной жизни она не знала практически ничего.

Дарси смахнула с лица длинную прядь темных волос. У нее снова были длинные, покрытые красным лаком, ухоженные ногти. Энни подумала, что это хороший признак.

— К чему ты пришла? — спросила она.

Энни на минуту задумалась. Как дизайнеру ей в основном приходилось иметь дело с голой оболочкой здания, и в ее задачу входило обустроить этот каркас изнутри, следя за покраской, отделкой стен, ковровыми покрытиями, мебелью и такими, казалось бы мелочами, как комнатные растения и картинки на стенах. Но чтобы понимать своих сотрудников и друзей, ей нужно было проделать обратное — мысленно откинуть все внешние прикрасы и оболочки, пока ей не откроется истинная суть души человека.

В Мэте она была уверена, он был для, нее, как открытая книга, она знала о нем всю правду, знала, что он не скрывает ничего отвратительного. Дарси вызывала у нее ощущение какой-то исключительной подвижности, смены настроений, может быть, какой-то борьбы самолюбий, но тоже ничего пугающего, ничего зловещего. Во взаимоотношениях с Чарли она ощущала такую смесь доброжелательности и упорства, амбиций и разума, решительности и настойчивости. Это был человек не без недостатков, как и все люди, но, безусловно, хороший. И такими же были большинство ее знакомых. При любом знакомстве у нее обычно возникало отчетливое представление о том, что человек собой представляет.

Но с Сэмом все было совсем по-другому. У него были столь располагающие манеры и внешность, что она никогда не задумывалась о том, что за ними скрывается.

— Ты была любовницей Сэма, — сказала она, — но ты говоришь, что так его и не узнала?

Дарси пожала плечами:

— Я хочу сказать, что не успела узнать его близко. Наши отношения были слишком кратковременными.