Измена (СИ)

Я понял, что не хочу забывать всю нашу странную и дикую историю, перечеркнув разом все моменты, пережитые обоими, но мне требовалась помощь. Я признал это тогда впервые. Сам.

Тот день, когда я принял единственно важное решение — обратиться к психотерапевту, чтобы, наконец, завершить свое лечение, стал для меня особенным днем, я бы сказал, исключительным во всех смыслах. Потому что это означало лишь то, что я на шаг был ближе к тому, чтобы вернуть тебя. По-человечески. По-взрослому.

После я улетел из страны на время во Францию… Но очень скоро вернулся. Мне нужно было продолжить свое лечение. Не смог я находиться вдали от тебя. В моей родной, но уже чужой стране. Чужой, потому что там не было тебя. Мне было важно знать, что мы находимся на одной территории, вдыхая один и тот же кислород. Мой дом там, где есть ты.

Я переступил через себя, через свою гордость и принципы. Невыносимо было это тревожное внутри чувство безысходности. Я понимал, что если хочу быть с тобой, то мне нужно самому начать меняться. Начать жить с нуля, чтобы ты видела во мне достойного себя мужчину, способного постоять за свою семью, нести за нее ответственность, защитить и обеспечить тебя и твоего ребенка, моего приятеля, друга. Мне не нужна была твоя жалость, Джозефин. Мне нужна была твоя любовь и безоговорочное уважение и доверие в глазах.

Руки сами собой тянулись периодически к ключам машины, чтобы всенепременно доставить меня по выгравированному в мозгу адресу.

Когда я все-таки решился увидеть тебя… Я понял… Точнее, сердце мое ответило разуму на все вопросы. Я понял, что моя свобода — одно лишь сплошное прожигание жизни, которое ни к чему хорошему в итоге не привело бы, а ты… буквально все, что мне нужно.

Каждый раз, когда я видел тебя, мне становилось не по себе. Я видел это. Словно ты чувствовала меня на каком-то необъяснимом, ментальном уровне. Я думал из раза в раз, что увижу тебя и меня отпустит, но с каждой последующей тайной встречей для одного меня все заканчивалось адской ломкой. Дикой. Всепоглощающей. У меня перехватывало напрочь дыхание, а тело сгорало от неистового магнетического притяжения к тебе. Словно ты мой положительный заряд, а я… твой отрицательный.

Ты начала жить. Я это видел. Я сам хотел того же и для себя. Только убивающая агония стремительно заполонила тело, подчинила, лишая сил.

Когда вы снова стали жить вместе с мужем, я просто не понимал… Почему? Столь противоречивые ощущения охватывали разум от полного негодования. Я ждал, что все-таки мы однажды пересечемся, было очень много подобных случаев, ибо я всегда был где-то поблизости, но все тщетно. Ноги сами то несли меня к тебе, то от тебя, мысленно уговаривая сердце, что нужно держать себя в руках.

После того как я начал следить за тобой и изредка видеть в окружении других мужчин, пусть даже лысого и пузатого соседа по дому, я дико ревновал, сгорая от злости изнутри. Я мечтал, чтобы ты видела во мне все. Только меня. Но сам не заметил, как полностью стал принадлежать лишь тебе одной.

Я до смерти боялся однажды узнать, что ты сможешь принадлежать кому-то другому. Я дико боялся вашего воссоединения с Дэвидом.

После того как я случайно узнал от Адама Холда о твоем переезде, я растерялся… Я не был готов… Однако все же знал наперед, что пойду за тобой хоть в огонь, хоть в ад, хоть в преисподнюю, как только найду точный адрес.

Почти год… Чертов год. Практически триста шестьдесят пять дней я не видел тебя, не слышал, не чувствовал, не ощущал. Каждый гребаный день мое внутренне ощущение лишь росло, не спрашивая меня самого. А нужно ли оно мне? Хочу ли я этого? Правильно ли я поступаю, что решаю свои проблемы, не посвятив ни во что тебя?

Сердце на тот момент будто зажило своей жизнью, полностью рассорившись с разумом. Вдребезги. Моя душа предала мозг, а тело, собственно, и вовсе ополоумело. Я никого не хотел. Просто не мог. Моя душа и тело всегда принадлежали только тебе и никому больше. Ни одной другой женщине.

И все же минувшее время сделало свое дело. Теперь мы оба перестрадали, а успокоившись, выросли. Я успокоился, нашел себя в этом мире.

Но… Я поклялся искать тебя, параллельно борясь с собой, чтобы ты приняла меня обратно. Я знаю… Я верю, что тот якобы последний поцелуй — мой мираж. Я молюсь лишь о том, чтобы это было не так. Чтобы я мог вновь прикоснуться к тебе. Прошу тебя… Пусть это будет не конец нашей с тобой непростой истории. Пусть это станет нашим ярким стартом. С чистого листа. И… Навсегда.

Пожалуйста, прости меня за все. За мое ничтожное предательство, за мой побег от тебя, за унижение, причиненное ради… да хотя бы ради того, чтобы я сам захотел меняться. Оно того стоило, хоть и слишком дорого. Я виноват, знаю. Возможно… лишь, возможно, мы с тобой встретимся однажды и… я буду лишь молиться, если ты простишь меня и все также… будешь любить.