Измена. Верну тебя, жена (СИ)

— Паркуюсь уже. Флорист в цветочном магазине вялая оказалась. Долго собирала букет.

Нагруженный пакетами едва ли не до зубов, Суворов врывается в кафе вихрем.

— А вот и Кэ-э-эн, — протяжно говорит мать, видя на Захаре рубашку с легким розовым отливом, которую он надевать не хотел, но пришлось, чтобы поддержать общий стиль.

— Поосторожнее со словами, советская ты Драздраперма! — отвечает он и стреляет предупредительным взглядом.

После которого мать закрывает рот, но не перестает насмешливо прищуриваться.

Унеся цветы и подарки в подсобку, Суворов возвращается ко мне. Отогнув край пиджака, наклоняется и шепчет на ухо:

— Весна, смотри, что у меня есть.

Поворачиваюсь и вижу, как из внутреннего кармана пиджака торчит фляжка.

— Ты совсем, что ли? — шикаю я. — Нашел время и место. Это вообще-то Аленкин праздник, а не твой. Спрячь немедленно.

— На всякий случай взял. Что сразу ругаешься?

Я фыркаю, но уже через секунду смягчаюсь, потому что в дверях появляется наша маленькая принцесса, которую сопровождает Рита.

Именинница в самом красивом и пышном розовом платье и с таким же большим бантиком на макушке. Ее щечки и виски сияют от мелких блесток, безопасных для детской кожи.

Позади Аленки скромно притаилась Рита, всем видом показывая, что хочет оставаться в Аленкиной тени и не отнимать внимание. Но ей это не удается.

Ритка выглядит чудесно в моем лавандовом платье с юбкой-колокольчиком. Платье переливается от серебристых вкраплений в ткань. Темные волосы Риты вымыты и просто расчесаны, а на лице нет макияжа.

Но Рите он и не требуется. Ее брови и ресницы от природы темные. И вообще в юном возрасте все красивы.

У нашей няни нет денег, чтобы баловать себя нарядами так часто, как мечтает любая девушка. Поэтому я отдавала ей свои вещи, которые стали малы или надоели.

Но это платье было одно из моих самых любимых, я подарила его от чистого сердца, потому что Рита милая, открытая, отзывчивая и бесконечно добрая девочка. Я уже не представляю, что бы без нее делала.

— С днем рожденья! С днем рождения! — хором кричим мы.

Аленка радостно хихикает и поднимает ручки вверх, прыгая и пританцовывая.

Ребятишки бегут обнимать именинницу. Я с упоением наблюдаю и украдкой смахиваю слезу.

— Пусть наша дочь всегда будет здорова и счастлива. И пусть ее окружают верные друзья, — подбадривает меня Суворов, чтобы я совсем не раскисла от умиления.

— Дай бог, Захар…

Гламурная вечеринка начинается.

Родители рассаживаются за столы, чтобы не мешать детишкам веселиться на полную катушку. Общаемся на свои темы.

— А где Мирон? — в какой-то момент спрашиваю Захара. — Неужели он забыл о дне рождения племянницы?

— Не должен был, — хмыкает. — Я ему звонил несколько раз, но он трубку не взял.

— Лилия Павловна, — меня отвлекает официант, — пора выносить торт.

— Да, конечно, — киваю и тут же встаю. — Я сама его вынесу.

Ухожу в кухню и берусь управлять специальной тележкой, на которую водружен большой пятикилограммовый шоколадный торт с прослойкой из перетертой клубники и белого шоколада. Чиркаю зажигалкой по шести фитилям свечек.

Диджей приостанавливает ритмичную мелодию, когда я выкатываю торт в зал.

— Ого! Вау! — восхищается Аленка, подбежав к тележке.

Смотрит на торт снизу вверх восторженно, мне только кончик носа ее видно.

Высоковатая тележка для роста дочери, да и торт двухъярусный. Суворов, оценив ситуацию, встает из-за стола и подхватывает на руки Аленку.

— Доченька наша дорогая, — я опять вся в слезах, — самая яркая звездочка. Будь всегда счастливой и веселой. Пусть удача всегда идет впереди тебя. И что бы ни случилось, знай: мы с папой всегда рядом. Мы очень сильно тебя любим…

Смахиваю слезы со щек. Гости подбадривают аплодисментами.

— Мам, ну ты чего? Не плачь!

— Да это мать как всегда растрогалась. Через минуту опять смеяться будет, — шутливо говорит Захар. — Загадывай, принцесса, желание и задувай свечи.

Мы с бывшим мужем решили поиграть в волшебников, осторожно выяснив, что хотела получить на день рождения Аленка.

У нее два равноценных желания: завести дома живую лошадь и новая кукла из коллекции, которую собирает Алена.

В общем, кукла, упакованная в красивый пакет, ждет встречи со своей хозяйкой.

— Я хочу… — звонко пищит дочь, — чтобы мама и папа помирились, жили вместе со мной и больше никогда не ругались!

Набирает полные щечки воздуха и очень старательно задувает свечи, чтобы погасли все до одной — настолько сильное у нее желание.

Целая лавина чувств обрушивается на меня разом, они такие яркие и разнообразные. Я не выдерживаю этого сокрушающего шквала, проваливаясь в прострацию.

Суворов тоже будто зависает. Не шевелится, застыв, только в глаза мне смотрит, не моргая.

Не знаю, сколько бы мы так ошеломленно простояли, если бы не Аленка, слегка шлепнувшая отца маленькой ладошкой по колючей щеке.

— Эй, вы чего? Уснули? Я уже загадала и все задула!

Почти разом отмираем с бывшим мужем.

— Молодец, доченька, — хрипит Суворов и опускает ее на пол.

— Ой, — делано спохватываюсь я, — надо бы торт разрезать…

— Дядя приехал! — взвизгивает Аленка, когда на пороге кафе появляется Мирон.