Измена. Во власти лжи (СИ)

У мамы вообще была странная позиция, она считала, что я продолжал быть маленьким мальчиком, и меня нужно во всем контролировать ни первый брак, ни второй не изменил её мнение, и если в ситуации с бывшей женой мама сама абстрагировалась от каких-либо контактов по той простой причине, что бывшая жена никогда не нравилась моей семье, то в ситуации с Есенией все было наоборот. Мама хотела максимально влезть в нашу семейную жизнь, она хотела переехать к нам, чтобы только все контролировать, особенно после выкидыша. Это было настолько странным чувством для меня, что я только и мог обороняться и ограничивать свою семью от такой навязчивой доброты и заботы. Если честно, даже в моменте с тем, что я женился на Есении, мама не изменила своего отношения к Тимуру. Она по-прежнему считала, что она лучше всех его воспитает. И однажды прозвучал очень странный разговор.

— Рустам, — это случилось примерно на втором или третьем году моего брака с Есей. — Знаешь, я тут подумала, вы молодая семья и вероятнее всего, как бы для Есении очень большой стресс наличие ребёнка, будучи самой ни разу не матерью, поэтому я считаю, что правильным было бы отдать Тимура на воспитание нам с папой.

Сказать, что я офигел это ничего не сказать. Я не знал, как себя вести в этой ситуации по той простой причине, что мама реально перегибала палку.

— Рустам, послушай меня и взвесь все мои слова, не относись к ним как к бреду. Вы будете заводить своих детей. И, возможно, Тимур может оказаться не в самом выгодном положении. А ещё я подозреваю, что это всегда будет ревностью. Он будет ревновать тебя к Есении. Есения будет ревновать тебя к сыну. А что случится, когда у вас появится общий ребёнок? Я вообще молчу…

Я взбесился. Нет, я знал, что у меня мама безумно активная женщина для своего возраста, но иногда её активность переходила все границы.

— Ты думаешь, что ты говоришь? Ты мне сейчас пытаешься навязать идею того, что я должен отдать тебе своего ребёнка…

— Рустам, ну это же не из плохих побуждений…

— Мам, очнись, услышь меня, в том и дело, что это мой ребёнок, и воспитывать его буду я.

— Но воспитывает его Есения… — перебила меня мама пуская шпильку, но я продолжил:

— Есши что-то изменится, — хрипло выдавил я из себя, — то я тебе в первой дам знать об этом…

И черт возьми, как-то так случайно вылетело у меня за утренним разговором о том, что Есения не мать Тиму. Но я не имел ввиду, что она ему не мать, по той простой причине, что не она его рожала, а я имел ввиду тот факт, что Есения за годы жизни реально воспринимала Тимура своим сыном и поэтому иногда вела себя ровно так, как повела бы себя со своим ребёнком, а значит, проявляла излишнюю строгость.

А у Тимура гормоны, у него пацаны на районе, у него девочки.

Я прекрасно знал, что в состоянии беременности у Есении тоже гормоны.

Я находился между молотом и наковальней.

С одной стороны, был у меня подросток сын, а с другой стороны, у меня была беременная жена. И когда я сказал о том, что Еся ему не мать, я пытался объяснить ей только тот факт, что если ему надо что-то запретить, то лучше это сделать через меня, потому что на меня ему злиться можно. Меня ему можно ненавидеть. А вот когда он обозлится на Есю, это будет на самом деле большая проблема.

Но все пошло через жопу.

Есения обиделась на меня, Тимур обиделся на меня, но в принципе, ситуация была достаточно нормальной, самое главное, что они не обижались друг на друга.

Но это не отменяло того факта, что обстановка в доме была накалена, а зная о том, что беременность и так нелёгкая, меня это пугало.

Мне хотелось, чтобы Есения просто взяла и легла на кровать, все пусть вокруг неё бы кружили домработницы и няньки, а она бы просто лежала. Это был бы самый шикарный исход беременности, долежать её в спокойствии, но вместо этого, когда я все-таки доехал до Алика на его новоселье, я получил звонок от жены.

— Он тебе не друг, он… Он приставал ко мне.

В контексте разговора с Аликом о том, что он безумно хотел знать с кем я приеду слова Еси меня просто подбросили, поэтому я, не видя никого перед собой, отключив вызов, пошёл и нашёл друга.

— Какого черта? — я затащил его в отдельный кабинет, который прилегал к левой стороне хаты.

— Да не было никогда такого, — зарычал на меня Алик и оскалился.

— Знаешь, в этом случае мне привычнее верить жене.

— Но давай ты нарушишь свои какие-то непонятные правила и поверишь другу, не было ничего такого.

— А зачем тогда ты интересовался с кем я приеду, — вызверился я хватая Алика за грудки. Друг повторил мой маневр.

— Ну как, зачем… — прохрипел Алик когда я его прижал к стене. — Мне просто…

Я напрягся, тяжело вздохнул.

— Ну же, говори!

Я уже был взбешён, я находился в том состоянии, когда готов был броситься и морду набить. Собственно, я это и попытался сделать, когда затаскивал Алика подальше от гостей.

— Да чего тебе говорить? Секретарша у тебя нормальная такая. Вот поэтому я и спрашивал, с ней ты будешь или нет, потому что если не с ней, то я к ней сам подкачу.