Измена. Во власти лжи (СИ)

На самом деле как бы не было развито критическое мышление, но в контексте того, что у нас оставалось не так много времени до родов, я реально любой косой взгляд воспринимал как опасность, и когда произнесено было то, что Есения родить не может, меня аж затрясло…

Я туго сглотнул и сдержался, чтобы не выписать пощёчину бывшей жене.

— Сколько, — выдохнул я сквозь хрип.

Алёна закатила глаза.

— Мне не нужны никакие деньги, мне нужен мой сын…

— Десять… — выплюнул я хрипло и оттолкнул от себя бывшую жену. Она свалила пресс папье у меня со стола, задела бумаги, а потом, соскочив, резко двинулась к двери.

— Ну и козел же ты!

— Значит, договорились… — заметил я.

Алёна не стала ничего отвечать и сиганула в сторону двери, а потом выскочила и пролетела по коридору фурией.

Когда я спустился к Есении, то в её глазах стоял немой вопрос, и поэтому я честно сказал все как есть.

Я не знал, как она к этому относится, но дабы предупредить все дальнейшие вопросы и недоразумения, я позвонил матери.

Она так хотела поучаствовать в нашей жизни, что не отказалась от приглашения, но я и подумать не мог, что она начнёт какую-то хрень нести про вторую жену, поэтому звонок Еси выбил меня из колеи, и вместо того, чтобы продолжать переговоры по сделке, я выпал из рабочего состояния примерно на полдня.

А потом мать позвонила и призналась, что они виделись с Алёной.

С замиранием сердца я набрал Есю.

Чтобы узнать, о чем они говорили, но я узнал лишь только то, что походу у меня скоро и второй жены не будет, ведь Есения мне больше не верила…

Глава 35

Есения мне не верила, потому что у нее в голове засела мысль об измене, а я не знал как ей объяснить что никого и никогда у меня не было.

Ну шкуру с себя спустить что ли надо было?

Я не понимал почему у нее вместо веры в меня, в наши чувства было столько всего сверху намешано, что она даже представить не могла, что я действительно верный…

А каким можно еще быть, когда за плечами уже один разрушенный брак и несчастный ребенок.

Я не мог подвести и сейчас. Я не мог облажаться.

И не с такой женщиной как моя Еся…

Она же, господи, наивная до икоты, она половину моих шуток всегда принимала за чистую монету. Еся же мягкая как сахарные облака. У нее в глазах чуть ли не пони вечно фонтанировали радугой. Есения ведь особенная женщина, ведь я увидел с самого начала ее истинное лицо в той проклятой аварии. И оно не было ужасным, мерзким, грязным.

Говорят в моменты наивысшего страха человек сбрасывает все маски. И да, тогда Есения была настоящей, напуганной, сочувствующей, потерянной. Она бдительно следила за работой спасателей, потому что боялась, что вдруг кого-то оставят в салоне автобуса, она не скулила, что разодрала себе руку, шею и прочее, она терпела боль и была по-настоящему правильной.

Наверно именно этот момент толкнул меня поближе посмотреть на хрупкую девушку с места аварии, а потом когда рассмотрел…

Блин Еся…

Я никому не рассказывал как она укачивала Тимура, когда тот не мог долго уснуть, а он же лось уже был в свои три, крупный такой, это потом вытянулся. А тогда она качала его на руках и убирала со лба влажные прядки. А в первый Новый год они пряники расписывали. Ну нормально да, любая кондитерская готова эти пряники в любом виде доставить, но Еся с горами посыпок , разноцветными бусинками, с глазурью учила Тимура рисовать.

И домик пряничный они клеили.

А через год собирали маленький картонный городок «Косой аллеи» из нашумевшего фильма.

Ну черт, Есения была идеальной. Какие измены?

Я положил мобильник на стол и тяжело выдохнул. Надо было что-то сделать, чтобы заверить Есю в своей верности, надо было как-то объяснить ей что она моя жена и ничего этого не изменит, но…

Но черт возьми надо было именно в этот день секретарше вот прям выбесить.

Духовицкий ждал от меня ответа по сделке и мало того что Лада про это забыла, так она еще и не связалась с помощником Духовицкого, чтобы передать все документы. Когда я об этом узнал время было конкретно так вечернее.

— Ты каким местом думала? — рявкнул я на секретаршу и резко подался вперед, желая придушить идиотку.

— Но вы не дали распоряжение Рустам Булатович… — проскулить эта набитая сеном кукла и у меня кровь прилила к вискам.

— А какое мне надо было дать тебе распоряжение? Я что, должен бегать за тобой и говорить, напомни, помощнику Духовицкого о том-то, что у нас будет заключён контракт. Так что ли? Мне казалось, что я тебе плачу бабки за то, чтобы ты мне об этом напоминала.

— Но, Рустам Булатович, понимаете, мне казалось…

— Мне плевать, что тебе казалось. Духовицкий улетел в Москву, а я теперь должен сидеть и держать булки стиснутыми, потому что непонятно будет у нас с ним заключён контракт, смогу я купить этот кусок земли, где начато строительство или нет… и все из-за того что тебе что-то показалось…

Я тяжело вздохнул, зажал пальцами переносицу и покачал головой.

— Мне кажется, папочка зря решил поспособствовать твоему устройству на эту работу…

— Но Рустам Булатович…

— Все замолчи, — выдохнул я и вернулся к себе в кабинет. Набрал Духовицкого.