Во-первых, основной целью управленческой деятельности бизнеса здесь является максимизация доходов акционеров, а эффективность работы менеджмента оценивается рынком, прежде всего фондовым. Эта цель в целом совпала с общей направленностью экономического подъема 1990—2000-х годов, для которого был характерен бум капитализации. Ее отношение к ВВП в Великобритании выше, чем в других ведущих развитых странах. С резким падением курсов ценных бумаг в мире ситуация в британской экономике резко ухудшилась.
Во-вторых, в период подъема Великобритания удачно «вписалась» в другой процесс, характеризующий воздействие глобализации на современный цикл, – беспрецедентная волна корпоративных, в том числе транснациональных, поглощений и слияний. Между тем как раз в этой стране при большой распыленности акций распространен корпоративный контроль, осуществляемый через рынок ценных бумаг в форме частых слияний и поглощений. Именно поэтому британские компании энергичнее других европейских фирм участвовали в этом процессе. В самое последнее время волна корпоративных поглощений и слияний пошла на убыль, что не могло не отразиться на масштабах деятельности этих компаний.
В-третьих, в последние десятилетия характерной чертой экономической политики в Великобритании стало, как говорилось выше, дерегулирование хозяйства. В условиях благоприятного в целом экономического климата в мире британская система, в которой, несмотря на несомненный рост ориентации на социальные цели, велики элементы экономического либерализма, смогла успешнее, чем европейская континентальная «экономика соучастия», приспособиться к инновационным реалиям начала нового столетия. Особенно далеко этот процесс зашел в сфере финансов. Однако в последнее время политика дерегулирования рынков (прежде всего финансового) обнаружила и негативную сторону. Огромные риски оказались вне должного учета. Регуляторы не могли адекватно оценивать совокупность рисков в финансовых учреждениях и корпорациях. Пошатнулась стабильность финансовых институтов, которые обеспечивают инвестирование накоплений. Неадекватное управление рисками и финансовыми потоками вело к общему кризису доверия, который в конечном итоге обернулся финансовым кризисом, а затем и свертыванием производства.
В-четвертых, своеобразие положения страны в мировой экономике заключается и в том, что британский бизнес глубже интегрирован в международное производство, чем ведущие государства зоны евро и Япония. Глобализация позволяет Великобритании реализовать ее исторически сложившиеся преимущества перед этими странами. Дело в том, что она обладает обширной «хозяйственной империей» за рубежом. Вследствие этого Великобритания больше других выигрывает в периоды подъема в мировой экономике и проигрывает во времена спадов. Наличие большого числа крупных транснациональных банков и выдающаяся роль лондонского Сити в мировой финансовой системе делают британскую экономику чрезвычайно восприимчивой к кредитным кризисам в других странах и регионах мира.
К этому следует добавить, что хотя Великобритания экономически все более тяготеет к континентальной Европе, в последние годы в ней прослеживается синхронизация производства с экономикой США, что объясняется и близостью отраслевых пропорций их хозяйств (прежде всего более высокая доля сферы услуг, в том числе финансовых, в ВВП). Зависимость Великобритании от состояния американского рынка капиталов и банковской системы гораздо больше, чем хозяйств партнеров по сообществу. Сохраняются, хотя и в урезанном виде, англо-американские «особые отношения». Последствия финансового кризиса в США сказались в Великобритании быстрее и болезненнее, чем в большинстве других стран ЕС.
6.3. В поисках выхода
Природа нынешнего спада производства в Великобритании определяется, с одной стороны, характером современного мирового финансового и экономического кризиса и, с другой, – особенностями развития и структуры британской экономики. Это обусловило неординарность мер, которые лейбористское правительство и Банк Англии принимали для того, чтобы минимизировать негативные последствия финансового кризиса и обеспечить наиболее быстрый выход из него.