Измененные черты характера. Как медитация меняет ваш разум, мозг и тело

Иными словами, сострадание йогинов обостряет их восприятие эмоций других людей, особенно если это отрицательные эмоции, и повышает восприимчивость к собственному телу, особенно к сердцу — главному источнику эмпатического резонанса со страданиями других.

Разновидность сострадания имеет большое значение. В этом исследовании практикующие были вовлечены в «ненаправленное» страдание. По словам Матье, они «порождали состояние, в котором любовь и сострадание охватывали весь ум с отсутствующим дискурсивным мышлением». Они не сосредоточивались на конкретном человеке, а скорее создавали фоновое качество сострадания. Это может быть особенно важно при участии нейронных областей, которые настраивают мозг на сердце.

Способность быть открытым другому человеку, то есть проявлять устойчивое, заботливое внимание, можно считать базовой формой сострадания. Тщательное внимание к другому человеку также повышает уровень эмпатии, позволяет нам улавливать больше мимолетных выражений лица и других подсказок, которые настраивают на чувства человека в данный момент. Но если внимание «мигает», мы можем упустить эти сигналы. Как мы узнали в главе 7, опытные практикующие менее подвержены эффекту мигания внимания, чем остальные люди.

Такое подавление эффекта мигания внимания относится к множеству ментальных функций, которые меняются при усердной тренировке ума. Ученые полагали, что они — застывшая, неизменная базовая «собственность» нашей нервной системы. Большинство этих функций малоизвестно за пределами научных кругов, где они считаются прочными врожденными параметрами. Вызов этому статусу сотрясает устоявшуюся систему когнитивной науки. Но отказ от старых предположений в свете новых открытий является двигателем самой науки.

Другой аспект. Мы ожидаем, что ослабление чувства «я» и снижение привязанностей у йогинов связано с уменьшением прилежащего ядра, как было обнаружено у опытных западных практикующих. Но Ричи не собирал эти данные по йогинам, несмотря на то что исчезновение привязанностей является прямой целью их практики.

Пассивный режим и способы его оценки, как и его важная роль в «я-системе» мозга, открыты совсем недавно. Когда йогины приезжали в лабораторию мозга, команда Ричи даже не подозревала, что им следует использовать исходный уровень для оценки этого изменения. Лишь в самом конце исследования этой группы йогинов лаборатория получила необходимые показатели состояния покоя. Они были собраны по слишком маленькому количеству йогинов, чтобы представлять собой надежные данные для анализа.

Наука развивается отчасти благодаря инновационным методам, которые дают ранее неизвестные данные. Именно такие данные мы и получили. Но это также означает, что те открытия скорее связаны со случайным обнаружением показателей, доступных нам, чем с тщательным анализом топографии этой области человеческого опыта.

Это говорит о слабости того, что в противном случае может показаться довольно впечатляющими открытиями по йогинам: эти данные — лишь проблески измененных черт, которые создает интенсивная, продолжительная медитация. Мы не хотим снижать эти качества до того уровня, что нам удается проанализировать.

Научная точка зрения об измененных чертах йогинов похожа на притчу о слепцах и слоне. Открытие гамма-волн, к примеру, кажется довольно удивительным, это словно вы трогаете хобот слона, не зная, как выглядит остальное тело.

По этой причине отсутствующий эффект мигания внимания, безусильные медитативные состояния, ультрабыстрое восстановление от боли и готовность йогинов помочь страдающему человеку — лишь проблески более широкой реальности, которую мы пока не постигли полностью.

Однако, возможно, важнее всего осознание того, что наше обычное состояние бодрствующего сознания, о котором Уильям Джеймс говорил более века назад, является только одним вариантом. Измененные черты — другой вариант.

Несколько слов о глобальном значении этих йогинов. Подобные люди встречаются очень редко, в некоторых азиатских культурах их называют «живым сокровищем». Встречи с ними очень полезны и зачастую вдохновляют не из-за пресловутого статуса или славы, а благодаря внутренним качествам, которые они излучают. Мы надеемся, что нации и культуры, в которых живут эти люди, осознают необходимость защищать таких людей и их сообщества знания и практики, а также сохранять культурные традиции, в которых ценятся измененные черты. Потеря пути к этому внутреннему мастерству была бы всемирной трагедией.

В двух словах