Изменю вашу жизнь

Ленка ехала домой, на душе было хорошо и грустно одновременно. И еще явственно ощущалось, что тело хочет распрямиться, вытянуть шею и неспешно, царственно поворачивать голову. Хотелось быть лучше. Впервые за долгое время.

Клиент второй. Мария

1

Мария несчастна. Это видно с первого взгляда. Серая вязаная шапка почти налезла на брови, хотя на улице тепло, из-под шапки торчат нестройные кончики некрашеных волос. Светлые глаза и аккуратные тонковатые губы тоже не накрашены, маникюра на руке, нервно теребившей пуговицу на куртке, нет.

Мария казалась женщиной молодой, но какой-то потухшей изнутри. Приглядевшись, Ленка поняла, что Мария очень сутулилась, словно хотела казаться меньше, но казалась старше, этакой молодой старушкой.

– Что, прям сразу начинать рассказывать? – спросила она, не глядя на Ленку.

– Как Вам удобнее, – как можно дружелюбнее отозвалась та.

– Сначала я хочу узнать, сколько будут стоить Ваши услуги.

– Я же сказала по телефону, что оплата по факту… выполнения работ, – Ленка чуть замешкалась, не зная, как назвать то, что, наверное, должно было произойти.

– И все-таки. Примерно. У вас же есть опыт. Сколько стоит вернуть мужа?

Мария произносила слова по одному на каждом выдохе. Веско и четко.

– Недорого, – ответила ей Ленка.

– Почему? – та впервые подняла на собеседницу светлые, почти бесцветные, глаза.

– Ну потому что не я же буду Вам мужа возвращать, а Вы сами.

– Как это не Вы?!

Они встретились за столиком кафе большого торгового центра. Через минуту нахождения рядом с этой женщиной, Ленка поняла, что нервничает, но не потому, что не уверена в себе, а потому что ей передалось волнение ее собеседницы. Мария то и дело смотрела в сторону большой шумной детской комнаты с лабиринтом. Еще через пару минут до Ленки наконец дошло, что где-то в гуще бегающих и орущих детей в колготках находится ребенок этой женщины. И до момента, пока Ленка не сказала, что она сама будет возвращать своего мужа, Мария была даже как-то слегка безучастна к своей «спасительнице», хотя теребящая пуговицы рука ее выдавала. А тут она внезапно оживилась, подалась вперед, но оживление это было слегка агрессивным.

– Конечно, не я, – Ленка тоже подалась вперед, но понизила голос и прищурилась для убедительности. – Муж Ваш и вернуть его сможете только Вы. Я ему никто, как же я могу на него повлиять?

– Я Вам расскажу, что ему сказать, Вы ему скажете – и он все поймет. И вернется.

– А Вы сами?

– Он меня давно не слушает, – плечи женщины еще сильнее опустились.

– Маша, давайте по порядку, – предложила Ленка. – И не выпить ли нам по кофе?

– Я не пью кофе, мне нельзя, я кормлю грудью, – ответила Маша.

– У вас маленький ребенок! – Ленка обрадовалась такому поводу начать разговор с другой точки и, возможно, вывести его в нужное русло. – Мальчик или девочка?

– Мальчик. Почти два года.

Ленка поняла, что не может скрыть недоумения. Детей у нее не было, но даже она знала по многочисленным приятельницам, что те из них, которые не смогли или не захотели отлучить ребенка от груди к двум годам, уж по крайней мере ели все подряд.

– У сына аллергия на кофеин? – участливо спросила она.

– Нет. Не думаю. Я не проверяла. С тех пор, как он родился, я ни разу не пила кофе. Ни к чему это.

– Ладно, я поняла, а чай вы пьете?

– Пью зеленый без добавок, – на автомате ответила Мария.

– Отлично. Я пойду закажу.

Пока Ленка стояла в очереди у бара, она внимательно рассматривала свою новоиспеченную клиентку со стороны. И, говоря откровенно, каким-то краешком сознания уже понимала сбежавшего мужа. Лет этой Маше было около 27, может, ближе к 30. Но черная куртка, вроде, современного фасона, но при этом висящая на сутулых плечах, наводила тоску и прибавляла не меньше десятка лет своей хозяйке. Вязаная шапка, надвинутая на самые глаза и не снимаемая даже в кафе, явно скрывала отсутствие какой бы то ни было укладки, а то и вовсе волосы, которые не удалось вовремя помыть. Ленка со стыдом поняла, что когда она пользуется этим приемом, грязный замысел наверняка так же видно невооруженным взглядом.

«Клянусь, никогда больше!» – пообещала она себе.

То, что Маша то и дело присматривалась к происходящему в детском лабиринте хаосу и несколько раз порывалась метнуться к нему, говорило Ленке о том, что ребенок, находящийся в эпицентре событий, явно нечасто в него попадает, и мать явно боится, что ее чадо кто-то уронит, или поколотит, или обидит грубым словом. Получив чай, наблюдатель вернулся на исходную позицию – Ленка снова уперлась взглядом в колючие и неприветливые светлые глаза.

– Маша, у Вас в детской комнате еще один ребенок?

– Да. Дочь. Ей 8 лет.

– И давно ушел муж?

– Три недели назад.

– И почему он ушел? У него есть другая женщина?

От этих вопросов и так поникшая Маша сжалась и еще ниже опустилась над столиком.

– Я не знаю. Думаю, что нет. Я бы заметила. Он ушел и живет у своей мамы.

– Так почему он ушел?

– Мы поссорились. Он сказал, что я его достала, что у него больше нет сил. Взял зубную щетку и ушел.

– А почему у него нет сил? Он много работает?