Изменник

Нагнувшись к Галанину, напрягши за спиной связанный руки, Бондаренко ловил разбитыми губами руки Галанина, который вздрогнув, отскочил от него в сторону. Немецкий солдат пришел в себя и сильно ударил арестованного дулом автомата между лопатками. Бондаренко охнув, втянул голову в плечи, рванулся вперед… Галанин остался стоять у забора и смотреть вслед уходившему арестанту, которого подгонял солдат… он вспомнил сразу, как об его аресте ему писала Вера! Бондаренко говорил правду, когда кричал, что это он, Галанин был виноват в сокрытии трофейных коров! Его расстреляют, предварительно искалечив на допросах! Но ведь Кирш ему обещал, Галанин его предупредил об этом… Что же случилось, что он не исполнил своего обещания и выдал на расправу немцам этого несчастного Бондаренко? Его нужно спасти, во что бы то ни стало!

Галанин, как завороженный, смотрел, как Бондаренко, поворачивая за угол обернулся и что-то крикнул, как солдат снова его ударил, на это раз ногой в живот наверное сильно, потому что Бондаренко согнулся пополам и скрылся за углом.

Галанин боролся… боролся со своей совестью… было желание поскорее уйти отсюда, скрыться от Бондаренко и это было легко! Никакой немецкий следователь не поверит русскому агроному, обвиняющему немецкого офицера… но, с другой стороны, это было подло и бесчеловечно! Нужно было выгородить Бондаренко! Но это было не так просто и подвергало его самого страшной опасности! Это было бы идиотством, страшнейшей глупостью! И все-таки он шел, почти бежал к углу, за которым исчез Бондаренко, добежав, вздохнул с облегчением… ни Бондаренко ни немецкого солдата не было… и тут же сжалось сердце!

Он остановился около серого здания с решетками на окнах, у входа стоял немецкий солдат на часах, высоко над дверьми вывеска с тремя буквами: Г.Ф.П. Тайная Полевая Полиция! Галанин вспомнил, как был здесь год тому назад, перед тем как уехал в К.! Поежившись, вспомнил холодные стальные глаза, складку жестокого рта… решительно толкнул дверь, вошел в большую светлую канцелярию… два писаря сидели за длинным столом и стучали на машинках, конвойный Бондаренко сидел в углу и курил, вскочил, увидев Галанина.

Один из писарей, с гладко выбритым лицом актера с большими жабьими глазами, не спеша поднялся, подошел к Галанину свысока справился: «…что угодно?» Но Галанин молчал… вытянув шею он смотрел на дверь, ведущую в соседнюю комнату, слушал удары, возню и крики… Кто-то бил Бондаренко! Он хорошо слышал знакомый голос: «Господин офицер! Я только что встретил Галанина на улице! Я его узнал, вы его позовите и допросите! Быть того не может, что бы он отперся! Говорю чистейшую правду! Вот спросите у солдата, который меня привел! Христом Богом клянуся! Ой! Ай! Не нужно, родной мой! не бейте! Ой!»

Крики постепенно перешли в вой, другой голос по-немецки говорил: «Скажите этой свинье, Швабе, что я его сегодня запорю на смерть, если он не признается во всем! Он мне надоел! Пусть говорит, кто в городе К. был с ним заодно? Кто этот Дядя Ваня? Что? Опять то же самое! Ну обожди же, грязная свинья! Я тебя проучу! Получай! Раз! и два… и три!.» Снова глухие удары и визжащий вой Бондаренко…

Галанин быстрым движением руки оттолкнул писаря и распахнул дверь… увидел на полу лежащего ничком Бондаренко, над ним двух немцев: знакомого начальника немецкой тайной полиции с резиновой палкой в руке и солдата с испуганными глазами и дрожащим ртом… Начальник полиции немного смутился: «Чем могу служить господин лейтенант? Будьте любезны, обождите в канцелярии, пока я кончу с этой свиньёй! Минут десять и я к вашим услугам! Кнаф! сколько раз я вам говорил, что во время допросов я никого не принимаю!»

Галанин смотрел на Бондаренко, который повернулся на спину и поднял с полу свое окровавленное лицо, потом помогая руками сел, перестал кричать и улыбнулся ему жалкой и молящей улыбкой… с ужасом, сознавая, что губит себя, слушал, как будто, не свой, чужой голос: «Господин оберштурмфюрер! Бросьте мучить этого человека, он говорит… правду… все, что он делал в К., он делал по моему приказанию! Сам он верный слуга немецкой армии, не хотел скрывать этих коров… но подчинялся! Не мог не подчиниться, так как я ему угрожал расстрелом! Произошла страшная ошибка с его арестом! Я вам объясню все подробно! Моя фамилия Галанин! бывший с/х. комендант района К.! Позовите вашего писаря, я сделаю показание!»

Бондаренко став на колени истерически смеялся и плакал!: «Господин комендант! Не хотели меня слушать! Ведь я вам говорил, что пропадем оба! Из-за этих коров! Не верили! Теперь видите, куда мы с вами пришли! Пропали!» Галанин улыбнулся своей странной косой улыбкой: «Не орите! Все будет хорошо! Я вам всегда говорил, что со мной вы не пропадете! Увидите, я слово свое сдержу и вы выйдете сухим из этой неприятной истории! Итак начнем! на чем я остановился? да… эти идиотские коровы!..»

* * *