Изменник

Дрожащей рукой Ганнер принял меч. Рукоять была теплой — из-за тепла тела Джейсена — гладкой и блестящей. Ганнер чувствовал меч в Силе, чувствовал, как тщательно подогнаны детали, чувствовал индивидуальность, которая делала этот меч принадлежащим исключительно Анакину. Словно он держал Анакина за руку. И еще он чувствовал провал: в том месте, где в его собственном мече находилась драгоценная «Коруска», у этого была лишь пустота, ощутимая при помощи Силы… а глаза видели сверкающий аметист, наполненный собственным внутренним светом. Ганнер нажал кнопку, и клинок развернулся в полную силу — сверкающий, ослепляющий, гудящий на такой частоте, что заныли зубы. Он осветил всю комнату ярким, неестественным пурпурным жаром.

— А ты? Где твой меч?

Джейсен покачал головой.

— Я не видел его с самого Миркра. И для того, что я собираюсь сделать, оружие не имеет значения.

— Но… но…

Глухой стук сотряс одну из стен, скрытую за огромным наростом, похожим на сморщенный рот с деревянными губами. Снаружи проникали тихие отзвуки голосов, рычащих что-то на гортанном наречии йуужань-вонгов.

— Вот и они, — сказал Джейсен. Он указал на световой меч, который Ганнер сжимал в руке. — Лучше спрячь его. Если они найдут его у тебя, то убьют нас обоих, — легкая ироничная улыбка появилась на его губах. — Я имею в виду, они убьют нас обоих раньше времени.

Ганнер медлил, оглушенный нереальностью происходящего. Его сон был куда как осмысленнее пробуждения. Он качнул мечом Анакина, словно забыл, что это за вещь.

— Ты должен помочь мне разобраться!..

— Просто запомни: я увидел свет Истинного пути, — повторил Джейсен — твердо, со значением, — И иду к богам с радостью в моем сердце, полном благодарности за третий дар.

Пока Ганнер стоял, беспомощно раскрыв рот, сморщенный зев на стене вдруг распахнулся в сторону обширного сводчатого зала. Ганнер дернулся, чуть не уронив меч Анакина в попытке отключить его и спрятать в одном из просторных рукавов своей белой одежды. В зале было полно покрытых шрамами йуужань-вонгских воинов, в настороженной готовности, обязательно с каким-нибудь орудием убийства в каждой руке. Прямо у проема стояла пара нервничающих, потеющих йуужань-вонгов из касты, которую Ганнер не мог распознать. Оба держали на поводу рептилеобразных существ размером с банту; эти существа присели на задние лапы, в то время как их когтистые лапы царапали зев прохода, чтобы он раскрылся пошире.

Несколькими шагами далее десяток или даже больше удивительно наряженных йуужань-вонгов, одежда которых сияла, переливалась и менялась в нескончаемом движении самой жизни, выстроились полукругом рядом с двумя примечательными личностями. Один из этих йуужань-вонгов носил гигантский шипастый головной убор, который, как Ганнер слышал, полагалось носить старшему формовщику; второй — улыбающийся безгубой, иглозубой улыбкой, знакомую Ганнеру из снов — был одет в длинную черную одежду.

Ном Анор.

Джейсен повернулся к ним без малейшей тени тревоги.

— Что означает это вторжение? — протянул он, снова придав голосу рокочущее звучание грозовых раскатов, присущее богу во плоти. — Как вы смеете беспокоить приносящего Свет?

Ном Анор протиснулся вперед и склонился к Джейсену, неожиданно прошептав:

— Очень хорошо, Джейсен Соло. Словно всю жизнь носил эту мантию, — потом он отступил на шаг и произнес чуть громче, чтобы было слышно тем, кто стоял рядом. — Существа-датчики внезапно лишились чувств. Мы обеспокоились. Все ли в порядке?

— Ваше беспокойство оскорбительно, — рявкнул Джейсен с замечательным высокомерием.

Брови Ном Анора подпрыгнули, словно он пытался скрыть улыбку, но старший формовщик и строй разодетых йуужань-вонгов — из касты жрецов, как предполагал Ганнер — похоже, восприняли все это вполне серьезно.

Некоторые явно вздрогнули.

— Ничто не совершается помимо моей воли. Если эти существа заснули, значит, это я так сделал!

Ганнер моргнул. «Надо же», подумалось ему, «Как он может взять да и выдать чистую правду за ложь.» Джейсен величественно обратился к Ганнеру:

— Расскажи этим неверующим слабакам, что только что произошло в этой комнате.

Ганнер опять моргнул.

— Я, ээ… я… ээ, значит…

— Говори! Ибо я так велю! — он снова подмигнул — незаметно для всех, кто стоял в зале — и Ганнер пережил момент совершеннейшего просветления. Ему не надо было знать. Ему надо было лишь принять решение. Смерть ждала его в любом случае. Вопрос был не в том, умрет он или нет. Вопрос был в том, как он умрет.

— Я увидел свет Истинного Пути! — раздался на удивление сильный голос, учитывая, что в груди у него все трепетало, а живот чуть не прохватило. Спрятав ладони в рукавах, Ганнер сжимал меч Анакина, словно талисман, который мог поделиться своей силой. — И я… ээ… иду к богам с радостью в моем сердце… ээ… полном благодарности за третий дар!

— Так ли это? — беззвучно произнес Ном Анор, и в его глазах появился нехороший блеск, словно он ни на миг не поверил Ганнеру; но один из жрецов выкрикнул, чуть ли не подражая звуку рожка аэротакси:

— Тчурокк сен хаттазз ал'Йун! Тчурокк'тиз!

Воины дружно грянули в ответ:

— ТЧУРОКК!