Изменник

Они допустили ошибку, когда впервые привезли его в тюрьму, по крайней мере сейчас он понимает, что это было ошибкой, судя по тому, как старательно теперь его ограждают от контактов с другими заключенными. Андрей понимает, что их изначальный план — заставить человека почувствовать себя в полном одиночестве. Когда поздно ночью он прибыл в Москву, его засунули в фургон с надписью «Хлеб» и прямиком отвезли на Лубянку. Он был твердо уверен, куда они едут. На этот раз он знал, чего ожидать. Его оформили, а потом втолкнули прямо в камеру, полную спящих тел.

Действительно полную. На полу не было даже свободного сантиметра, не говоря уже о месте, куда можно было бы прилечь. Тусклый зеленоватый свет лился из лампочки в проволочной оплетке на потолке. Несколько спящих притулились на двух узких койках, прикрепленных к стенам, но остальные лежали на полу. Их было человек восемь или десять, затолканных в двухместную камеру, где воняло потом, мочой и испражнениями. В нескольких сантиметрах от спящих стоял не закрытый крышкой большой санитарный бак. Воздух был полон вздохов, стонов и бормотания.

Лечь не было никаких шансов, ну и неважно. Он может постоять у двери. Но вдруг на одной из коек кто-то зашевелился и сел.

— Тебя только что привезли? — прошептал человек.

Отросшие волосы свисали ему на лицо, а глаза его были посажены так глубоко, что Андрей не мог прочитать их выражения.

— Да.

— Перевели из другой камеры?

— Нет. Из Ленинграда.

— Понятно.

Андрей не понял, почему у него изменился тон, когда он услышал, что его перевели из Ленинграда, а не из другой камеры здесь же, на Лубянке. Позже он узнал, что среди заключенных есть стукачи, которых постоянно подсаживают из одной камеры в другую, чтобы они выуживали различную информацию.

— Где твои вещи?

Андрей указал на пальто.

— Это все.

— Что ж, красивое и теплое. Ложись сюда, — показал он куда-то, но Андрей не смог разглядеть там пустого места.

— Ничего, я постою.

— Не будь дураком, из-за тебя опять припрется охрана. Здесь ложись, рядом с парашей. Тебя как зовут?

Андрей представился, и тот кивнул.

— А я Костя Рабинович. Здешний смотрящий. Завтра утром мы тебя определим. Кто по профессии?

— Я врач.

— Врач, говоришь? Можешь оказаться полезен. Я сам инженер.

Андрей осторожно пробрался мимо спящих тел. Он опустился на пол, и один из мужчин подвинулся, бурча и вздыхая. Андрей старался не двигаться, стиснутый с обеих сторон мужскими телами. Он с самого детства не спал так близко ни с кем, кроме Анны. Воздух был вонючим, но холодным, потому что маленькое зарешеченное окно было приоткрыто. Он ничего не имел против холода, иначе в камере из-за вони и жара стольких тел было бы невыносимо находиться. Он попытался съежиться. Завтра он снимет свитер и подложит его на ночь под голову вместо подушки, а сейчас ему просто не развернуться.

Инженер! Возможно, тут полная камера хирургов, архитекторов и морских биологов. Андрей втянул голову в плечи. Мужчина рядом с ним застонал, перевернулся и снова затих.

Андрей не мог уснуть. Он тихо лежал, прислушиваясь к звукам вокруг. В дальнем углу камеры кто-то рыдал во сне. Так продолжалось какое-то время, пока не послышалась возня. Другой мужчина сел, грубо выругавшись, и двинул спящему в спину: «Заткнись уже, слышь?»

Время от времени кто-нибудь вставал и пробирался к параше. Звук льющейся мочи, казалось, длился до бесконечности. У Андрея крутило живот, но это от нервов. Он может подождать до утра.

Внезапно снаружи камеры донесся взрыв голосов. Какой-то мужчина зашелся криком. Как можно так долго кричать, не переводя дыхания? Волосы у Андрея на затылке встали дыбом. Постепенно крик перешел в вой. Послышался грохот и удар, как будто что-то тяжелое швырнули на пол. Охранники орали и матерились. Раздались глухие звуки ударов по телу. Мужчина начал визжать, как собака, которую душат строгим ошейником. Постепенно шум начал спадать и наконец стих. В камере тоже стало тихо. Наверняка большинство проснулись, но никто не заговорил.

Андрей нарочно заставил себя прочувствовать напряжение в плечах и руках. Он напряг мускулы еще сильнее, а затем постепенно начал их расслаблять. Делая это, он перечислял про себя их названия: передние дельтовидные мышцы, боковые, задние, ротаторы плеч, бицепсы, трицепсы… Снова и снова он напрягал и расслаблял их, стараясь не побеспокоить соседей. Понемногу камера опять наполнилась прежними, теперь кажущимися мирными, звуками. Кто-то пернул, кто-то пробормотал непонятное спросонья быстрым испуганным голосом, как будто что-то кому-то объясняя.

Андрей ожидал, что его поместят в одиночную камеру. А здесь, конечно, намного лучше. Они тут все в одинаковом положении и до какой-то степени организованы. Костя сказал, что он смотрящий. Он провел здесь уже некоторое время, судя по отросшим волосам.

Вдруг в двери заскрежетал ключ, и она распахнулась настежь. Двое охранников швырнули в камеру мужчину, тут же отступили назад и захлопнули дверь. Заключенный упал вперед, прямо на спящих. Мужчины начали с руганью подниматься, но Костя уже был на ногах.