Изменница

- Какое несчастливое возвращение! - сказал он. - Досадно. - Он уже направился к двери, но остановился. - Такое случается, - сказал он. - Вы не волнуйтесь. Он будет моим постоянным пациентом, и вы можете быть уверены, что я сделаю все возможное... Ради вас обоих.

Я подбежала к нему, и он взял мои руки в свои. Затем неожиданно наклонился и поцеловал меня в лоб.

Мне захотелось броситься ему на шею. Я неистово желала, чтобы он обнял меня и дал бы мне хоть мгновение забытья. Это быстро прошло.

- Не волнуйтесь, - снова сказал он. - Все будет хорошо.

И он ушел.

Я поднялась к Жан-Луи. Муж улыбнулся и протянул мне руку.

- Что сказал доктор?

- Кажется, он пока не установил точно, что у тебя повреждено. Но он взялся лечить тебя, и я питаю к нему большое доверие.

- Я тоже.

- Он сказал, что, возможно, у тебя появятся боли.

Но у него есть средство против них. И... Жан-Луи, я всегда буду с тобой.

- Моя Сепфора, - сказал он. - Любовь моя... Не плачь.

Я не замечала, что плачу, но Жан-Луи почувствовал мои слезы на своей руке.

- Сепфора, посмотри на меня, - Он встретил мой взгляд и продолжал:

- Что бы ни случилось со мной, я знаю, что прожил хорошую жизнь. Я многим обязан твоей матери, но еще большим обязан тебе. И я этого никогда не забывал. Ничто не изменит моего чувства к тебе...

На миг я подумала: "Он все знает и хочет сказать об этом".

Но нет. В его взгляде не было и намека ни на что подобное. Он не ведал, что его драгоценная Лотти - не его ребенок. Он всегда считал себя ее отцом, и это было для него самой большой радостью в жизни.

Жан-Луи заговорил о Лотти:

- Она себя так вела... Постоянно торчала возле меня, присматривала, за мной. Я с большим трудом уговорил ее оставить меня на время. Лотти вот-вот должна вернуться. О, как я счастлив с вами...

- Все будет хорошо, - заверила я его. Жан-Луи улыбнулся. Глядя на него, я молилась о том, чтобы его миновали боли.

Говорят, что не бывает худа без добра. Жан-Луи был очень рад увидеть Джеймса. Они долго разговаривали. Лотти, которой Джеймс сразу понравился, повела его знакомиться с имением. Прошло три дня после нашего приезда. И вот Джеймс захотел поговорить со мной:

- Сепфора, я очень много думал. Жан-Луи недееспособен. Что вы намерены делать?

- Прежде всего мне нужно попытаться найти человека, который подошел бы на роль управляющего.

- Я об этом и толкую... Но мне необходимо по-, советоваться с Хэтти.

- О, Джеймс! - воскликнула я. - Ты надумал?

- Да, - сказал он. - Ему нужен человек, с которым он мог бы найти общий язык.

- Есть только один человек, который в состоянии помочь ему.

- Я вернусь, Сепфора, - сказал Джеймс. - Обещаю. Только нужно уговорить Хэтти. Но она меня поймет, я уверен.

- О, Джеймс, это просто чудо!

- Значит, договорились, - сказал он. - А если возникнут трудности, мы с ними как-нибудь справимся.

СЕКРЕТНЫЙ ЯЩИЧЕК

Приближалось Рождество. Время, которое прошло после той поездки в Лондон, было для меня довольно трудным. Прогноз оказался верным. Жан-Луи мучили боли, и мне было невыносимо видеть, как он страдает. Я была благодарна Чарльзу за настойки, которыми он меня снабдил. Он очень заботился о Жан-Луи, и приезжал к нам тотчас же, как только я посылала за ним. Казалось, одно его присутствие успокаивало Жан-Луи.

Жан-Луи держался стойко, и мне было трогательно до слез видеть, как он скрывает от меня свои страдания. Чарльз предупредил меня, что у него может возникнуть искушение принимать опиум свыше той нормы, которую он прописал. Чарльз сказал, что наркотик должен находиться под моим контролем и я должна внимательно следить за тем, какую дозу принимает муж.

- Держите бутылочки под замком, - сказал он.

- Жан-Луи никогда не лишит себя жизни, каким бы ни было искушение, сказала я.

- Дорогая моя Сепфора, - ответил Чарльз, - откуда вам знать, каким может быть искушение?

Все это было бы невыносимым, если бы не случались такие моменты, когда боли оставляли Жан-Луи на неделю-на две, давая ему и мне какую-то передышку. Такая вот сложилась жизнь.

Я наняла Лотти гувернантку, что вовсе не было ей в радость. Ей нравилось заниматься со мной, но наши занятия стали нерегулярными. С появлением Мадлен Картер Лотти была обязана приходить в комнату для занятий точно в одно и то же время каждое утро. Лотти была не очень-то склонна к учебе: у нее, как выразилась мисс Картер, ум был, как у бабочки. Она не умела сосредоточиться на чем-то одном и порхала от одной темы к другой.

- Если бы она была хоть чуточку собранней... - вздыхала мисс Картер.

Мадлен Картер в свои тридцать с небольшим лет все еще оставалась девицей. Она приходилась сестрой викарию и содержала его дом. Но викарий умер довольно молодым и у Мадлен возникли жизненные трудности, поэтому она охотно согласилась работать у нас. Это была женщина строгая и деловая; я не сомневалась, что сделала правильный выбор. Лотти следовало держать в большой строгости, иначе она могла разбаловаться.