Изменщик (СИ)

Я посмотрела по сторонам, ища защиты и подмоги, но я сама убрала все препятствия, когда ждала Диму. Алиса у бабушки, телефон…

Телефон валялся на полу, и Миша демонстративно наступил на него, давя в кашу.

— Спустил с лестницы твоего полюбовничка, — небрежно бросил он. — Нечего мне изменять. Ты все еще моя жена!

— Это ненадолго! — Истерически выкрикнула я.

— Это навсегда! — С этими словами Миша сделал рывок ко мне и прижал меня к стене.

Одной рукой он пригвоздил мое горло, а другой провел по лицу, жадно всматриваясь в мои глаза. Его бедро прижимало меня к стене, так что не вырваться.

— Ты такая красивая. Для него?

Его глаза сверкали как безумные. Я попыталась вырваться, но вместо этого добилась только того, что он перехватил мои запястья и задрал их над головой. Все еще вжимая меня в стену он медленно приблизил свое лицо и атаковал мои губы, сразу накрывая их жадным ртом.

Мое дыхание прервалось, его язык сразу скользнул глубоко, обвивая мой язык.

Голова закружилась и я на секунду будто вернулась в тот злосчастный день нашей хрустальной свадьбы. Перед самолетом мы уже выходили из номера, когда Миша вдруг захлопнул дверь, прижал меня к ней и задрал мое платье.

Прямо как сейчас.

— Никому тебя не отдам! — Заявил он отрываясь от моих губ и задыхаясь. — Ты только моя и всегда будешь моя, слышишь!

Мое кашемировое платье было задрано уже до середины бедер, когда я вспомнила не наш предпоследний, а наш последний секс. После которого он перестал скрывать свои намерения и садистски, словно нарочно подобрав момент когда мне будет больнее всего, заявил о любовнице.

И рванулась из его рук.

— Нет! Миша! Нет!

У меня ничего не вышло. Только хватка на запястьях стала сильнее.

Пальцы моего мужа были у меня между ног.

Он что — надеялся, что я растаю?

Отдамся ему покорно?

— Ты можешь не хотеть меня, — сказал он, глядя мне в глаза. — Но твое тело хочет только одного хозяина. Не отрицай.

Я кричала, я плакала, я кусала его губы и отталкивала его.

Но он доказал мне именно это.

Мое тело отдавалось ему полностью так, словно никаких измен не было.

Оно было влажным, мягким, отзывчивым и податливым где надо.

Оно выдало мне оргазм, когда Миша сделал все то, что к нему приводило обычно.

И хотя я была совершенно против, он просто скрутил меня и взял — сначала в прихожей у стены, а потом еще на кровати, приготовленной для другого мужчины.

Михаил — Равнодушие

Сначала в моей душе был триумф. Я ликовал!

Я все исправил!

Моя жена снова откликается на мои ласки, она отдается мне охотно и радостно. Она получает удовольствие и я по-прежнему знаю, что и как сделать, чтобы она получала его по максимуму. Тут даже не надо хвастаться. Я хорош, а мы с ней совместимы.

Она меня простила, раз позволила быть с ней.

Целовала меня в ответ, кусала губы и обнимала потом, потная и уставшая.

Но прошло буквально минут пять…

И я поразился холоду в ее голосе.

— Теперь ты уйдешь?

Даже не холоду, а равнодушию.

Лена поднялась с кровати и принялась стаскивать с себя остатки белья. Платье я с нее снял, а вот все остальное частично порвал, частично так и оставил болтаться.

Она проделывала это равнодушно и спокойно, вообще не смущаясь, как будто я был доктором, причем патологоанатомом. Абсолютно голая она прошла к шкафу, нашла новое белье и принялась так же равнодушно одеваться. Озабоченно посмотрела на засос, который я оставил на груди и села к туалетному столику. Достала тональный крем и стала замазывать.

Автоматические равнодушные действия. Не так себя ведут жены, которые рады долгожданному воссоединению.

— Никуда не уйду. Ты моя, — упрямо сказал я.

— И что ты будешь делать? — Со слабым интересом спросила она, продолжая наносить крем.

Замазав засос, Лена принялась расчесывать волосы, потом поправлять макияж.

Потом встала, открыла шкаф, достала колготки, джинсы и джемпер и так же неторопливо оделась под моим обалдевшим взглядом. Одеваться женщины тоже умеют сексуально, когда хотят это сделать, но она делала это как в кабинете врача. И смотрела сквозь меня.

— Лен, что ты делаешь? — Спросил я с нехорошим чувством.

— Собираюсь по магазинам. Пойдешь со мной? — Она даже не усмехнулась как делала всегда, когда предлагала мне заведомую чушь. Спросила равнодушно, без капли интереса.

— Нет, и ты никуда не пойдешь!

Я поднялся и навис над ней, схватил ее за плечи, встряхнул. Да что она себе думает!

— Будешь сидеть тут со мной? — Снова ноль эмоций. — Сколько времени? А потом?

— Лен, что происходит?! — Я встряхнул ее еще раз, голова мотнулась безвольно.

Мне стало по-настоящему страшно.

Я не видел ее такой никогда.

— Ничего не происходит, Миш. Просто ты себе что-то нафантазировал, я тут не при чем.

— Посмотри на меня!

Она взглянула. В глазах не было ни искры жизни. Ни любви, ни даже ненависти.

— Что ты хочешь?

— Нет, чего ТЫ хочешь, Лена! Чтобы я валялся перед тобой на коленях, чтобы ты меня простила? Я уже валялся! Ты подо мной сейчас орала как мартовская кошка в течку! Скажи, это ничего не значит?

— Нет.

— Тварь!

Я замахнулся, чтобы дать ей пощечину, но был остановлен ледяным взглядом.

— Эффективно, Миш. Как всегда.