Измерение N

День пока не собирался отдавать свои права вечеру, и летнее солнце светило во всю мощь. Сэм по-прежнему шел впереди, что не мешало ему часто оглядываться и подгонять девушку, которая внимательно просматривала глянцевый журнал. Иногда она восклицала: «Какие красивые горы!» или «Жду не дождусь увидеть их». Сэм при этом останавливался, чтобы узнать, что это ей так понравилось, но та только просила не отвлекаться от дороги и говорила, что он скоро сам все увидит наяву. Горы, кстати сказать, казались значительно ближе. Причем в разное время суток почему-то они выглядели то ближе, то дальше. Возможно, это происходило из-за усталости путников или виной была игра света и тени. Но на самом деле, чтобы дойти до цели своего следования, оставалось совсем немного времени. Может быть, еще несколько дней беспрерывного хода. Именно понимание этого и заставляло их двигаться быстрее.

Джулия вновь занималась привычным делом – рисовала знаки для Марка. Причем Сэм настоятельно посоветовал не бегать, как козочка, к каждому столбу, а делать это выборочно, хотя бы через один-два.

Давно он хотел с Джулией о чем-то поговорить, но как только поворачивался к ней и открывал рот, она тут же как будто специально спешила в другую сторону с осколком кирпича или посмотреть на дорогу. При этом едва заметно улыбалась, но Сэм этого не замечал и тихо злился. Когда же в очередной раз разговор с ней оборвался на полуслове, стало очевидно, что девушка попросту избегает общения с ним. Впереди открывался вид на большую поляну. Путники вышли на нее, и Джулия попыталась снова отлучиться.

– Я хотел тебя спросить, да подожди ты, наконец, – только-только собрался начать беседу, как Джулия снова попыталась ускользнуть, – хватит так частить, ты же не продолжение предыдущей метки пишешь, а одно и то же. Подожди, потом сбегаешь, я думаю, что нам надо отдохнуть немного. Столько часов идем, давай присядем к дереву. – Он показал на толстый тополь.

– Ну, давай отдохнем, раз ты устал, – нехотя подошла она к сидевшему Сэму и устроилась рядом. Джулия и сама толком не знала, почему именно сейчас уходила от общения с мужчиной. Просто захотелось немного позлить его. Наверное, за тот случай, который надолго задержал их сегодня.

Сэм передвинулся так, чтобы оказаться напротив Джулии, возле ее ног.

– А что ты вообще думаешь о нашем походе? Он тебе нравится?

– Да фиг его знает, – изобразила удивление она, – так это же не поход, тут все время надо чего-то бояться. К тому же у нас определенная цель, и, если мы ее не достигнем, это грозит непредвиденными и, может быть, даже ужасными последствиями. А вообще прикольная прогулка после повседневной рутины. Мне даже нравится такое разнообразие!

– Согласен, к тому же я попал сюда добровольно. – Поймав взгляд девушки, он взглянул на ее обувь, и в глазах блеснула какая-то идея. – Слушай, ты же постоянно в кроссовках, наверное, ноги устали? – Он говорил так непринужденно, словно решил проявить заботу. – Хочешь, я тебе ножки помассирую? Тогда ты вообще будешь бежать не останавливаясь.

Джулия настороженно взглянула на новоявленного массажиста.

– Что еще придумал? Вовсе я не устала, здесь же не действуют наши законы природы. Зачем мне бегать, от тебя разве только? – Потом немного подумала и добавила уже не так категорично: – А вообще как-то неудобно стало, словно мешает что-то. Но я обойдусь, не надо ничего делать, – сказала она и пошевелила кроссовками.

– Да перестань придумывать, мне не сложно. – Сэм протянул руку к ногам девушки и пододвинул их ближе к себе. – Ты не думай, я умею, а ты пока лучше расскажи о себе, только, чур, правду. Теперь я сразу пойму, что ты обманываешь, поэтому историю про то, что ты много лет была наложницей в гареме, можешь пропустить…

– Да, а что рассказывать? – Она задумалась, глядя, как Сэм снимает с нее обувь, но не отдернула ноги, возможно действительно решив, что ничего в этом нет такого странного. – Живу я с родителями, вернее, жила. Ну, если быть более точной, то они мне не родные родители. – Она сделала паузу и взглянула Сэму в глаза. Тот стягивал с ее ног белые носочки. Ухоженные ногти оказались покрашенными в бордовый цвет.

– Я слушаю, слушаю, – выдохнул он, разглядывая и гладя ступни девушки, мельком взглянул на нее и вновь опустил взгляд, – не родные – это как?