Изначальное

Шум становится сильнее, голоса громче, кровь закипает в венах, руки тянутся за камнями и палками, Пророк же не церемонится и голосом громовержца перекрывает всеобщее возмущение:

– Слушайте Слово Третье…

Все, хранимое за пазухой, поднято в воздух силой возмущенного эго, над телом Ищущего вырастает холм из осколков неприятия, неверия и страха, теперь он настоящий Пророк.

Женщина и Ребенок

Слушатели разошлись, кто бежал в испуге от содеянного, кто потоптался на месте, разглядывая новообразование у подножия горы, и пошел восвояси, а кто, не желая освобождать уже занятую оружием ладонь вхолостую, метнул свой снаряд в сторону «чирия», вскочившего так некстати на гладком склоне, со словами:

– Напророчествовал, Пророк, поделом.

У могилы Ищущего остались двое, Женщина и Ребенок.

– Мама, – обратился Ребенок к Женщине, – за что убили этого человека?

– Он указал людям Путь.

Ребенок задумался:

– Этого достаточно?

– Да, – ответила Женщина, – он достоин смерти, а мы не достойны его.

– А что, смерти нужно удостоиться? – удивился Ребенок, – ведь мы все умрем.

– Это правда, но сколько из нас будут умалять о ней, ждать ее прихода, как избавления, но, когда железный сапог смерти зазвенит за спиной, разочарование размером со Вселенную посетит нас от осознания прожитых дней и надежда на облегчение сменится страхом грядущих перемен. Это и будет недостойная кончина.

Ребенок потер глаза:

– Пророк обрел то, чего искал?

Мать кивнула головой.

– Я хочу забрать таблички, мама, ты поможешь мне? – Ребенок с надеждой посмотрел на Женщину.

– Они тяжки и для меня, сможешь ли ты нести такой груз?

Ребенок подошел к скрижалям:

– Что здесь начертано? Расскажи мне про Путь?

Женщина обняла сына за плечи:

– Здесь написано, что должен делать Человек, чтобы не быть Человеком.

– А кем, мама?

– Богом.

– Возможно ли это?

– Пока ты человек – нет, – у Женщины на глаза навернулись слезы.

– Ты плачешь, мама, почему?

– Бог научил нас жить, как если бы Он сам был здесь, переодетый человеком.

– Но ведь это здорово, мама, зачем же слезы, – Ребенок засиял своей доверчивой, искренней улыбкой.

– Этот Путь не достижим Идущему, только Парящему. В тоске по небу мы будем обращать свои взоры к нему, бессильные оторваться от земли, удерживающей нас изо всех сил.

Женщина посмотрела на Ребенка, вытерла рукавом глаза и сказала:

– Нет ничего страшнее, вкусив свободы, потерять ее. Человека ждет клетка, чаще простая, реже – золотая.

– Где ждет, мама?

– На его Пути, и откроется она, когда заточенный в нее научится ходить по воде.

Ребенок глядел на мать. Женские слезы – мертвая вода для нее самой, но живая для того, кто рядом. Мать говорила загадками, но сын понимал скрытый смысл иносказаний, стены, коими она ограждала Истину, были для него прозрачны, а слова, незнакомые по возрасту, раскрывали свою суть вне детского разума, но гораздо глубже.

Женщина понимала написанное как невыполнимое, пока Человек оставался Человеком и видел в тексте только ограничения. Не клетка ли в клетке этот свод правил Божественных под сводом правил людских? Или скрижали придавливают законы Человеков, как рыбацкая сеть часть вод морских со всеми обитателями, что оказались внутри, и та скользкая и хладносердная тварь, виляющая чешуйчатым телом снаружи, не подвержена условиям существования ее собратьев внутри тенет.

Писан ли Закон Божий для всей Вселенной, а может, для одного мира один закон, для другого – другой, свой?

Женщина прервала размышления Ребенка:

– Ты все еще хочешь забрать таблички? Они очень тяжелые.

Ребенок внимательно посмотрел на скрижали и через секунду ответил:

– Нет, мама, в этом нет необходимости, оставим их Пророку.

– Хорошо, – Женщина с облегчением опустила одну скрижаль на землю, – скажешь, почему отказался от Слова Божьего?

– Оно высечено на сердце каждого, нет смысла таскать на спине каменный дубликат.

– Откуда ты это взял? Кто сказал тебе об этом?

Ребенок, улыбаясь, ответил:

– Бог, и это написано здесь.

Он указал пальцем на таблички.

Бог

В начале было Слово, и Слово это Человек. Оно не сформировало Замысел, но запустило процесс размышления о достижении Цели, ибо за Словом последовал Образ, за Образом Копия, за Копией Голограмма и, наконец, само Тело Эксперимента. Человек воспарял над землей и ступал по воде в Замысле, но механизмы проявленного мира давали ему иные потенции в Начале Начал. Нужен был Путь. Архитектор любой Вселенной любит подниматься от альфа к омега, снизу вверх, структура построения чего-либо осознана им от простого к сложному, либо синтез, либо разложение.

Многие миры структурировались, собирались, творились именно так, но Человек – особый Замысел, мир-иероглиф, созданный принципом «все сразу» для осознания Себя, сияющего обратным Светом.

Значит и Путь задается в таком мире непрожитым (готовым) принципом для проживания его от начала, неокрепший росток помещается в центр урагана, зерно, не пустившее корни, не поднявшее ствол и не давшее плода, расщепляется на новое зерно, Дитя рождается с потенцией Создателя, ядро, невидимое глазу, способно уничтожить мир.