Изначальное

Стены королевского замка трепетали от бравурных маршей, сменявшихся гавотами или джигой, и, передохнув на менуэтах, снова испытывали на прочность собственную кладку под кадриль и фарандолу. От стен не отставали и банкетные столы, принявшие на дубовые спины неимоверное количество жареного, пареного, промолотого, нарубленного, нарезанного. И если рука пирующего поднимала с блюда одно угощение, рука прислуживающего тут же возвращала столу другое, не давая ни минуты отдыха нагруженным волокнам столешниц и ножек. Но более всех доставалось каменным плитам полов, по которым стучали, скользили, топали, шаркали, на них сбрасывали, роняли, проливали, плевали, их давили, гнули, терзали, нагружали. Архитектор замка, уже почивший на время описываемых событий, мог гордиться собой и пятью тысячами каменщиков, воплотивших его замысел в реальность. Что те многочисленные осады, пережитые его творением, по сравнению с одним пиром в честь Короля – легкие шлепки заигравшегося кавалера на прогулке с дамой по пружинящему каркасу юбки.

Среди приглашенных были замечены две-три высокопоставленные особы из сопредельных земель, полтора десятка лиц, имеющих графские титулы, с супругами и наследниками, сотня-другая меньших чинов, а также гвардейцы и примкнувшие к ним по большей части зеваки и бездельники.

В самый разгар праздника Король поднял правую руку, лучник из охраны Его Величества правильно «прочитав» сигнал, всадил стрелу в пюпитр королевского дирижера, и оркестр, повинуясь воле выпученных от страха глаз их руководителя, заткнулся самым классическим образом.

Король, весьма довольный столь мгновенной реакцией на его приказ, обратился к гостям: – Господа, желая спасти вас от скуки, связанной с неуемным потреблением вин и яств, с последующим их утрясыванием под усердную работу королевского оркестра, предлагаю вам Игру.

– Браво, – послышался нервный, подобострастный выкрик из толпы и вслед за ним звук успокаивающей затрещины.

Королевские губы тронула едва заметная улыбка:

– Итак, господа, мы разделимся на шесть… общин. Каждая община выберет, случайным образом, одного представителя. Этих шестерых смельчаков мы запрем в рыцарском зале, из которого выходят шесть тайных коридоров, оборудованных ловушками. Задача наших героев вернуться по этим коридорам к нам, сюда, в зал для пиршеств.

– В чем же смысл, мой благородный Король, в чем игра? – заверещал голосом безумца королевский Шут.

И вновь едва заметная улыбка тронула королевские губы:

– Первый вошедший в зал будет награжден, последний – казнен.

– О, мой щедрый и беспощадный Король, кем же? – не унимался Шут.

– Каждый своим обществом или мной.

– А что оставшиеся четверо?

– Ты торопишься, впрочем, как и всегда, Шут.

Король осушил кубок, поискал глазами на столе плоды оливы, но, видимо, передумав, направил взор на Шута:

– Пришедший вторым не получит награды, но останется жив, тот, кто будет за ним, выберет наугад – смерть или богатство. Если я все еще правильно считаю, четвертый участник, представши пред Наши очи, определит, кто сегодня умрет, он сам или кто-то другой.

За столом приглашенных началось волнение, несколько особо впечатлительных дам в полуобморочном состоянии повисли на руках своих кавалеров.

– Не слишком ли жестоко то, что Вы, мой Король, называете игрой? – Шут невольно стащил с головы колпак с бубенцами.

– Не более жестоко, чем мир, которым Мы правим, – ответил холодно Король, имея в виду, естественно, себя, и продолжил: – Пятый «счастливчик» сам станет палачом и казнит того, кого сочтет достойным его общество.

«Это уже слишком, невероятно, выведите меня отсюда» – раздались возмущенные и испуганные голоса. Король повторил излюбленный жест, стража у дверей сомкнула алебарды, всем своим грозным видом показывая – никто никуда не выйдет.

– Не волнуйтесь, господа, будет весело, – расхохотался Король, глядя на обескураженные лица гостей. – Капрал, поделите обе стороны стола на три части, мне нужны шесть обществ.

Когда охрана выполнила приказ, развеселившийся монарх продолжил:

– Выбирайте, господа, лучших из лучших, оркестр, туш.

Оглушенные услышанным, музыканты неистово задвигали смычками, задергали и защипали струны, нервно застучали в барабаны и самоотверженно начали выдувать воздух из легких в медные лабиринты своих инструментов, сыграв произведение сильно досрочно. В наступившей тишине было слышно, как хрустят хрящи правой руки испуганного дирижера, остановившего бешеный темп танцующей в воздухе палочки.

Ни одно общество с героем не определилось, люди сидели, опустив глаза в недоеденные блюда, страшась Короля, самих себя, предлагаемого выбора.

– Что ж, – подвел черту этому состоянию всеобщего паралича правитель, – тогда игроков назначу я. – «Общество левой руки близь», вы выбрали, – он окинул взглядом нужный сектор стола, подумал и решил, – Рыцаря.

Все разом повернулись к мужчине средних лет, облаченному в сверкающие латы, с голубой лентой, перетянутой через нагрудник.

– Но, Ваше Величество, я без меча, – заикаясь, попытался возразить он, когда к нему подошел Капрал и положил руку на плечо.