Изнанка

Ещё несколько шагов и Андрей понял: фигуры собравшиеся полукругом принадлежат не совсем людям. Вернее люди среди них тоже были, но чудовищно искривлённые, гротескные, напоминающие злобных горгулий. Лысый костлявый лакей, изогнувшийся в подобострастном поклоне, предлагал огромный медицинский шприц; мрачный насупленный толстяк, который оседлал пивную бочку, держал в руках кувшин и кубок; высокая женщина с лицом закрытым балахоном, вела на ниточках, как марионетку, какую-то странную двухголовую тварь; недалеко от неё стоял худощавый карлик в высоком цилиндре, с притворно радостной улыбкой на лице он указывал рукой на стопку книг, а болезненно худая, буквально измождённая нищенка, чьи лохмотья не могли скрыть пустых обвисших грудей, протягивала руку, прося подаяния.

Но кроме них в цепочке стояли создания, лишь отдалённо напоминающие людей. Жаба в женском платье, свинья, напялившая на себя старинный долгополый фрак, пляшущий осёл с огромной погремушкой в руке, мощный носорог с отвисшим пузом в переднике мясника и мужская фигура с клювастой орлиной головой. Крайним справа стоял худой как жердь персонаж в средневековых рыцарских доспехах и противогазе, он держал в руках то ли артиллеристский снаряд, то ли авиационную бомбу. И над всей композицией возвышался водружённый на дополнительный постамент, четырёхрукий зажмурившийся болванчик, одну пару рук он сложил на груди, а другую использовал, чтобы демонстративно заткнуть себе уши.

Что же в центре? Чёрно-серые вороны так плотно облепили центральную фигуру, что различить, кто там изображён было практически невозможно. Тем временем Иван начал огибать композицию по дуге, забирая вправо.

– Подожди, – бросил ему Андрей, он сорвался с места и устремился к скульптурам.

– У нас нет времени, – откликнулся Поводырь.

Но Милавин, не слушая его, уже подбежал к композиции. Он вспугнул ворон и они, надсадно каркая, взвились в воздух, но не улетели прочь, а вместо этого мрачно закружились над головой. В центре окружённые двенадцатью чудовищными тварями стояли два ребёнка, мальчик и девочка, с завязанными глазами они на ощупь шли навстречу друг другу. Их фигурки были выполнены из начищенного ярко-жёлтого металла и должны были сиять золотом под солнечными лучами. Но здесь солнца не было, и крошечные фигурки детей лишь чуть поблёскивали, как будто подчёркивая свою чужеродность и беззащитность в мрачном сером мире. Теперь, вблизи, стали видны надписи под каждой из горгулий: «Наркомания», «Жадность», «Пьянство», «Нищета», «Война», «Безразличие»…

Андрей не стал читать дальше. Эта композиция наверняка выглядела мрачной и жестокой даже при солнечном свете, а здесь, на Изнанке, стоящая на пустой площади под беспросветным маревом, затянувшим небо от края до края, в окружении вьющихся ворон и их хриплого карканья, она буквально ужасала.

– Ну ты долго там?! – снова окликнул его Иван.

– Иду, – сипло ответил Андрей, заставив себя проглотить колючий комок, вставший поперёк горла…

* * *

– Так кто такие эти людоеды? – они оставили Болотную площадь позади и теперь шли по узким переулкам, держась между набережными Москвы-реки и Водоотводного канала. Иван специально выбрал этот путь – он не хотел идти через открытые пространства, где их легко мог заметить кто-нибудь посторонний. Тяжёлое мрачное настроение, овладевшее Андреем около странного памятника на площади, некуда не исчезло, а вместе с видами опустевшего города давило на мозги тоской и отчаяньем. Чтобы хоть как-то избавиться от этих ощущений Милавин снова начал задавать вопросы.

Иван недовольно глянул на него, потом снова вернулся к осмотру очередного переулка, по которому им предстояло пройти, но всё-таки ответил, не глядя на собеседника.

– Людоеды – твари особые и по-своему очень опасные.

Он замолчал, скользя взглядом по окнам верхних этажей. Андрей выждал несколько секунд, но продолжения не последовало.

– И чем же?

– Давай за мной, – махнул Иван, выходя на середину переулка.

– Людоеды – это люди, которые охотятся на других, – пояснил он, когда Милавин догнал его и пошёл рядом.

– Чтобы их съесть. Это понятно из названия, – сейчас Андрей мысленно проклинал косноязычность своего спутника. – Насколько я понял, тем же самым занимается большинство местных тварей. Чем опасны именно людоеды?

– Они держатся группой, общаются между собой, у них есть свои вожаки. Всё это позволяет им оставаться людьми. То есть не превращаться в тупых тварей с голыми инстинктами, а сохранять рассудок. Они активно пользуются оружием, устраивают засады и облавы, иногда даже оборудуют ловушки. В общем, не просто ищут, что пожрать, а охотятся хитро и расчётливо.

– Подожди, но ты говорил, что любой, кто начинает поедать других, рано или поздно превращается в зверя.

– Рано или поздно, – подтвердил Иван. Они дошли до очередного перекрёстка, и Поводырь присел за припаркованной машиной, снова осматриваясь. Андрей опустился на корточки рядом с ним.