Изнанка

Эльза сделала ещё несколько выстрелов, и Кирилл залюбовался ей. Как же она была красива! Волосы развевались на ветру и были похожи на языки фиолетового пламени, в серых глазах сверкали искры веселья. Большего восторга Кирилл в жизни не испытывал. На волне этого чувства он засмеялся, развернулся и принялся палить в чудовищ из автомата, который снова появился в его руках чудесным образом, словно бы из ниоткуда. Яркие вспышки разрывали сумеречное пространство в клочья. Визжали раненые монстры. Байк мчался по мокрому асфальту сам по себе, ведь Кирилл им не управлял. Свет фары заставлял тени плясать в безумном танце.

Кирилл и Эльза смеялись и стреляли. Раненые чудовища кувыркались по асфальту, ломая лапы, а потом взрывались. Пылающие ошмётки сыпались на дома, деревья.

Последний монстр, свирепо завывая, метнулся вправо, сбив при этом фонарный столб, затем прыгнул на пятиэтажное здание и побежал по стене. Под его лапами лопались стёкла, искрящиеся осколки падали вниз. Чудовище перескочило на стену другого здания, поравнялось с грабителями, после чего оттолкнулось от стены и, раззявив пасть, полетело на Эльзу. Она выстрели, разбив глаз-фару. Кирилл выпустил очередь сверкающих пуль. Монстр взорвался в воздухе, горящая груда плоти и металла обрушилась на шоссе.

Больше за ними никто не гнался. Они снизили скорость. Впереди показался мост, другой конец которого терялся в словно бы подсвеченном изнутри мерцающем тумане. Въехав на мост, остановились. Эльза соскочила с сиденья, подошла к Кириллу и жарко поцеловала его в губы.

— Это было здорово! — выдохнула она ему в лицо. — Тебе понравилось, любимый?

Понравилось? Никакие слова на свете не смогли бы выразить тот калейдоскоп эмоций, которые он испытывал. Кирилл просто кивнул.

Эльза взяла сумку, подошла к ограждению моста и принялась швырять купюры. Кирилл к ней присоединился. Они хохотали, как безумные, и бросали охапки денег с моста. Те падали в тёмные воды реки и уплывали вдаль, как кораблики сбывшихся желаний. Глядя им вслед, Кирилл вспомнил, что это всего лишь сон. И грустно стало очень.

Эльза бросила в воду последние купюры, посмотрела на Кирилла.

— Ты ведь хочешь остаться со мной? — в её голосе проскользнули жалобные нотки. — Навсегда остаться?

— Я хочу этого больше всего на свете, — ответил Кирилл. — Но как я останусь навсегда в своём же сне?

Эльза указала пальцем на мерцающий туман по ту сторону моста.

— Там заканчиваются сны, Кирилл. Там начинается прекрасный мир. В этом мире нет боли и страха, одна только вечная радость. Ты даже представить не можешь, как там красиво… Сияющие города, парящие средь облаков, чудесные звери в лесах… У нас будет свой дом на берегу живописного пруда, фруктовый сад с белой беседкой. Мы ведь мечтали об этом, помнишь? Мечтали, чтобы у нас было всё, как в сказке. И теперь наши мечты могут стать реальными. Но для этого тебе нужно кое-что сделать.

У Кирилла вдруг появилось нехорошее предчувствие. Возникло ощущение, что нечто похожее с ним уже случалось, давным-давно. И тогда всё закончилось плохо.

Эльза вытянула руки. На её ладонях покоился шприц с зелёной фосфоресцирующей жидкостью внутри.

— Если хочешь быть со мной, если хочешь попасть в чудесный мир, тебе нужно ввести это в вену.

Кирилл глядел на шприц с ужасом. Он знал, что внутри, странный цвет наркотика его не обманул.

— Ну же, — осторожно подначивала Эльза. — Ты должен решиться. Если откажешься, мы не сможем быть вместе. Почему ты колеблешься, милый? Это ведь так просто. Нет ничего проще…

В его сознании всплыли слова: «Мы пришли помочь… Идите к нам… идите…» Он сейчас не помнил, кто это говорил. Кажется, нечто серое, многоликое. Нечто за пределами сна.

— Введи это в вену, — умоляла Эльза, и в её голосе появилось что-то сухое, словно песок сыпался на натянутый пергамент. — Чудесный мир ждёт нас. Он прямо там, за мостом. Он совсем рядом. Но без пропуска ты туда не попадёшь, Кирилл. Вот твой пропуск, прими его. А потом мы сядем на наши байки и поедем к дому у пруда. Там сейчас раннее утро. Птицы поют, рассветное солнце золотит траву. Введи это в вену и скоро все твои сомнения и тревоги останутся в прошлом. Верь мне, милый. Верь мне…

Серые глаза Эльзы манили, как и шприц в её руке. Но Кирилл колебался. Ему не давала покоя даже не память, а тень памяти, что всё это уже когда-то было. Не так, как сейчас, но почти. Тогда он поверил манящим серым глазам, поверил шприцу и… разочаровался? Нет, это было хуже разочарования. Это был тупик! И он едва не совершил что-то страшное…

— Пожалуйста, — в глазах Эльзы блеснули слёзы. — Прошу тебя, Кирилл, сделай это… И мы больше никогда не расстанемся. Мне без тебя так одиноко. Сделай это ради меня.

Ему невыносимо хотелось поддаться уговорам Эльзы. Её слова были как чистейшая холодная вода для умирающего от жажды. Такое искушение. Он протянул руку, чтобы взять шприц…

И вспомнил.