Изнанка мести (СИ)

Вика подняла подбородок и уставилась в янтарные глаза. Он наблюдал за ней, и она вся напряглась, изо всех сил стараясь сдержать дрожь. Какое-то время лицо его оставалось застывшим. В конце концов, Ярослав усмехнулся, и она внутренне содрогнулась. Потом он рассмеялся, продолжая на неё смотреть, и при звуке его смеха её затрясло.

— Забавно смотреть, как высокомерная Виктория Белова замерла в испуге. Бедная крошка! Комедия с нашим браком сегодня закончена! Я получил полное удовлетворение!

Вика гордо раздула ноздри, собираясь крикнуть ему, чтобы он катился куда подальше, но он, словно не видя её, продолжал:

— Как ты чувствуешь себя, милая, когда человек, которому ты доверилась всем сердцем, предал тебя? — голос его звучал подчеркнуто холодно и тягуче, но она почувствовала за этими словами рвущуюся наружу ярость — ярость безжалостную, как смерть.

Она не могла больше этого вынести, медленно встала.

— Сядь, черт подери! — рявкнул он и указал рукой на стул, пренебрежительно приказывая ей. Вика не шелохнулась. Она не должна показывать ему, что боится. У неё нет причин бояться — Вика сглотнула. Когда она не двинулась, он мгновенно оказался рядом и крепко схватил её за руку, причинив боль. Он вывернул её, но, даже вскрикнув от боли, Вика не поддалась. Вот теперь ей стало страшно — так страшно, как ещё никогда в жизни. Что еще он мог сделать? Ударить её? Когда он нагнулся к ней, она увидела, что лицо у него темное, а глаза по-прежнему угрожающе сверкают. Было что-то в их глубине, чего она прежде не видела. Гнев? Он долго смотрел на неё сверху вниз, так долго, что, не в силах сохранить уверенный вид, она вынуждена была опустить глаза.

— Если не будешь дергаться, я тебя пальцем не трону, — усмешка в его голосе была злой, но он опустил её запястье.

— Я не хочу больше слушать это! — твердо и холодно сказала она, чувствуя, как внутри разливается боль. Все кончено. Ничего уже не будет как прежде. Фиаско.

— Нет, ты меня выслушаешь. Я еще не все сказал, — голос его звучал хрипло. От сокрушения или злобы? — Я давно собирался рассказать, ещё когда ты только подписала доверенность. Я восхищаюсь твоим высокомерием. А сейчас, когда ты загнана в угол, особенно.

У Вики тряслись колени и дрожали руки, она отбросила волосы с лица. Пыталась выглядеть гордой, выпрямила позвоночник, высоко подняла голову и нацепила на лицо презрительно-насмешливое выражение.

— Ни в какой угол ты меня не загнал, — четко сказала она, — тебе не напугать меня. — Она направилась в спальню — там у неё была возможность в одиночестве пожалеть себя и собраться с мыслями. Хотя на самом деле она хотела упасть перед ним и умолять не разрушать их брак.

Он уперся обеими руками в косяк и рассмеялся.

— Нет, загнал. У тебя больше ничего нет. Ни квартиры родителей, ни деда, и уж, конечно, моей.

— С какой стати? — Вика замерла, а потом медленно обернулась, — квартира родителей была и будет моей.

— Все твоё с некоторого времени принадлежит мне, — он сказал это очень спокойно. Видя её замешательство, добавил: — Твои квартиры. Твоя машина.

Вика презрительно сузила глаза. Что он молол? Машина — да, она даже не собиралась оформлять её на себя, но жилье? Смысл его последней фразы не сразу достиг её разума. Как только он там оказался — всё встало на свои места.

— Доверенность, — догадалась Вика. Она полная дура! Заслуживала то, что получила. Боль и страх с новой силой скрутили внутренности. Она отдала ему не только своё сердце, но и своё имущество. А он предал. Печальная история, известная испокон веков. — Куда же мне идти? — услышала она собственный голос.

Целую минуту они пристально смотрели друг другу в глаза. Шла борьба. На лице Ярослава не дрогнул ни один мускул. Ещё бы! Он был готов! Обстряпал дельце своими руками! Он играл с ней! Самые грязные слова вертелись на языке. Она ни за что не покажет ему свою немощь. Ублюдок!

— Ты сумасшедший, да? — голос её зазвенел от напряжения, и она увидела, как его мышцы напряглись, и физически ощутила, как сильно раздражает его. — Ты свихнулся. Ты сам все это придумал? Как такое вообще может прийти человеку в голову? — Она перешла на крик, не желая осознавать собственную слабость, когда он приблизил к ней всю свою мощь, взял её за локти.