Изобретение науки. Новая история научной революции

Я привожу дату публикаций так, как указано на титульной странице: «Опыт о человеческом разумении» Локка был издан в 1689 г., но на титульной странице указан 1690 г.; «Логика исследования» Поппера вышла осенью 1934 г., но на титульном листе указан 1935 г.; «Очерки» Койре датированы 1939 г., но вышли в 1940 г. Исключением является «Триада парадоксов» Уолтера Чарлтона – два разных издания датированы 1650 г., но одно из них появилось в 1649 г., и поэтому я указываю датой публикации 1649 г., чтобы указать, какое именно издание я использовал.

Год у меня начинается 1 января. Первая публикация Ньютона датирована 6 февраля 1671/72: я указываю 1672 г.

Интернет

За последнее десятилетие интернет изменил научную деятельность. Все тексты раннего современного периода, процитированные в книге, были найдены в интернете, часть с помощью сервисов по подписке (Early English Books Online (EEBO), Eighteenth Century Collections Online (ECCO), но многие на сайтах с открытым доступом (Google Books, Gallica).

Интернет был основой моего исследования истории слов. Главные источники информации: 1. Для английского языка – Oxford English Dictionary, дополненный средствами поиска в EEBO и ECCO. В EEBO поиск ведется по названиям и, вероятно, по 25 % текстов (на самом деле больше, поскольку многие тексты дублированы несколькими изданиями, а в ECCO поиск ведется (очень неравномерно) по всем текстам базы данных (она почти полная). Можно также вести поиск в словаре английского языка раннего современного периода. 2. Для французского языка – общедоступное собрание словарей на http://artfl-project.uchicago.edu/contentdictionnaires-dautrefois. 3. Для итальянского языка – Vocabolario degli accademici della Crusca (1612) на http://vocabolario.signum.sns.it/. 4. Для всех языков, и особенно латинского, – Google Books и другие библиотеки электронных книг (такие как archive.org и gallica.bnf.fr). Я указывал даты этих исследований, но основная часть книги написана в 2012–2014 гг.: результаты поиска могут измениться, поскольку в сети становятся доступными новые материалы, а в OED вносятся исправления.

Но это далеко не все, чем я обязан интернету: почти каждый день почтальон приносил мне книги, купленные в самых дальних уголках мира. Ученые XVII в. иногда чувствовали, что тонут в океане книг. По мере того как росли стопки книг на моем столе и рядом с ним, у меня тоже возникало такое ощущение, но чаще мне казалось, что я нахожусь в открытом море, не зная, к каким приплыву берегам, но радуясь своему путешествию в поисках открытий.

Благодарности

Эта книга появилась благодаря возникшему у меня чувству, что бо́льшая часть историков науки – за несколькими достойными уважения исключениями – недооценивают свое занятие[353]. Я не жду, что они согласятся с такой оценкой своей профессии; она должна показаться им в лучшем случае основанной на непонимании. Тем не менее больше всего я обязан тем, с кем не согласен. Как сказал Александр Койре: «Человеческое мышление полемично; оно процветает на отрицании. Новые истины – враги старых, которые они должны превратить в ложные»{1242}. Без разногласий, иногда острых, мир не развивался бы.

Но я не стремился к полемике или новизне ради них самих; к различию во мнениях я шел медленно и нехотя, лишь потому, что главные характеристики науки и научной революции были (как мне кажется) не замечены или проигнорированы в теориях, которые теперь считаются серьезной наукой. Паскаль, объявляя о том, что природа безразлична к существованию пустоты, сказал: «Все же не без сожаления я отказываюсь от этих взглядов, столь широко распространенных. Я это делаю, лишь уступая силе истины, которая меня к этому принуждает. Я сопротивлялся этим новым взглядам до тех пор, пока имел какой-либо предлог, чтобы следовать за древними»{1243}.

Вне всякого сомнения, своим интеллектуальным развитием я во много обязан Люсьену Февру. Его книга «Проблема неверия в XVI веке» (1942) все еще остается самым значительным исследованием перехода от средневекового мышления к современному; первое десятилетие своей научной карьеры я посвятил критике этой книги, и это яркий пример того, как мы сражаемся с предшественниками: теперь, годы спустя, я защищаю ее{1244}. Другая работа того же периода, ставшая для меня образцом мышления, – «Открытие разума» Бруно Снелля (1946).

Но я черпал вдохновение не только в старых книгах. Ян Хакинг и Лоррейн Дастон научили меня применению исторической эпистемологии, а Джим Беннет показал, что научная революция – это не множество революций, а одна, просто потому что идеи для всех этих революций пришли из математики. Особенно мне помогли такие работы, как Larry Laudan. Demystifying Underdetermination (1990), Andrew Pickering. The Mangle of Practice (1995) и John Zammito. A Nice Derangement of Epistemes (2004).