Изоляция

Одновременно с этими словами другая пара официантов в дополнение к нашему обеденному столу молча вносит ещё один, как понимаю, сервировочный.

— На шестерых — для отвода глаз. Если будет на двоих, то вроде как двусмысленно.

— Очуметь. — Прикладываю правую ладонь к левой половине груди. — Ощущение, что разрываюсь на две половины.

— Почему? Что не так? — мгновенно напрягается новая знакомая. — Скажи, я поправлю. Либо скажу, чтобы исправили.

— Тебе за это всё точно ничего не будет? Дисциплина там, всё такое?

Кто бы знал, какими усилиями я сейчас остаюсь на месте. Кому-нибудь смешно, а мне сквозь землю провалиться охота.

— В каком смысле? — она удивлённо подаётся вперёд, поднимая брови вверх.

— Очень много еды. Сидим, как у себя дома, хотя это твоё рабочее место. Ты с незнакомым мужчиной. В общем, я сейчас могу очень долго перечислять.

Мне действительно совсем не хочется, чтобы из-за меня у неё были какие-то неприятности. А нравы в заведении, насколько я успел заметить, достаточно традиционные. Даже судя по тому, как с прочими сотрудниками общается она (вежливость вежливостью, но понимающим иерархия очень бросается в глаза).

— Нет, — Рухшона весело качает головой. — Я ж администратор, а не уборщица. Кроме прочего, решаю все вопросы со множеством контролирующих организаций. Плюс, гостеприимства никто не отменял: сидим на людном месте, у всех на глазах. Общаемся пристойно. Мало ли, какие дела у нас могут быть? Те, кто могут мне приказывать, вообще вопросов не зададут, даже если появятся!

— А те, кто могут задать вопросы…

— … Не-а. Те, кто ЗАХОТЯТ задать вопросы, не могут мне приказывать. Даже спрашивать не могут, — смеётся она. — Потому что вопросы здесь задаю я.

— Так и тянет выяснить, кто в этом здании в итоге может тобой командовать.

— Почему спросил? — её глаза загораются детским любопытством.

— Размах нешуточный. И мне реально не по себе.

У меня уже появились кое-какие подозрения за эти несколько часов, почему бы не выяснить.

Тем более что формальным наше общение не назовёшь ни по каким обычаям, общаемся достаточно откровенно.

— В здании — никто. Только дома, — отмахивается она. — Тут я главная. Даже если дядя или тётя что-то захотят сказать, во-первых, они никогда не будут делать этого здесь.

— Какая необычная тактичность… А во-вторых?

— Во-вторых, это далеко не первое моё заведение. Если бы у них были сомнения, что я справлюсь, меня бы в жизни не поставили здесь главной.

Мои глаза не в первый раз за сегодня широко открываются:

— Администратор же?! Ты же здесь только администратор?

— Ну да, — удивляется Рухшона. — Администратор, главная в заведении — это одна и та же работа. У нас. Здесь-то уж точно. Тебя что-то смутило?

— Хм. Видимо, специфика бизнеса. В том же ТУРАНЕ это совсем разные люди и должности.

— У них свои правила, у нас свои, — равнодушно пожимает плечами хрупкая девушка с немалой ответственностью. — Кормят и тут, и там неплохо. Если им для этого нужен десяток человек вместо одной меня, это их проблемы.

— Не могу не спросить, — указываю взглядом на сервировочный стол. — Тут еды на десяток голодных. Зачем?

— Боишься объесть бедную девушку? — её мимика и беззаботная улыбка никак не согласуется с текстом.

— Не хочу чувствовать себя неловко.

— Договорились же не париться? И не парить друг другу мозги? Это одна десятая от банкетного меню, — легкомысленно и беззаботно замечает она. — На втором этаже был банкет, собирались гудеть до утра. Кто-то кому-то позвонил, они закруглились.

— С собой же должны были забрать, нет? Или через такого, как я, доставку оформить? Если сейчас по ночам не хотят связываться?

— Они и оформили, и забрали. Это — десятая часть, — повторяет она, словно первокласснику. — На банкетных блюдах, таких вот, мы всегда готовим на десять процентов больше, в резерв.

— Зачем?

— Тебе все правила объяснить? — веселится принимающая сторона. — Если не хватит. Если заказывающие банкет захотят угостить кого-нибудь за другим столом. Если зайдёт дядя с друзьями — там всегда надо подавать банкетное, а не по обычному меню. Если…

— ПОНЯЛ! Стесняюсь спросить, со скольки лет ты в этом деле.

— С пяти. Начинала помощницей повара на кухне.

— Признайся. Ты думал, я тебя не найду! — на каком-то этапе к нам в беседку, ничуть не стесняюсь, входит Жанна. — Здравствуйте. Жаннат. — Она по-мужски протягивает ладонь хозяйке для рукопожатия.

Глава 19

— Здравствуйте, я Рухшона. Будьте моей гостьей и чувствуйте себя, как дома. Вы же к Виктору? — очень необычная во всех отношениях администратор переходит на русский язык.

Для кого-нибудь незнакомого с культурным контекстом — фраза как фраза. Даже для Жанны, поскольку она как женщина местами ни разу не восточная (внешность не в счёт).

А на самом деле именно вот из таких мелочей и выстраиваются иерархия и конфликты.

Прикольно.

— Да, я к нему. — Гостья замирает на мгновение после рукопожатия.

— Вы случайно не говорите на фарси? — мягко улыбается совладелица (по факту) ресторана. — А то я не очень хорошо говорю по-русски.

— Нет, — озадачивается азиатка.