Изоляция

Он подкрался, как это для него свойственно, неслышно. Просто стоял себе сзади, будто бы маршрутку на остановке ждал. Руки в карманах штанов, воротник кожанки стоячком, просчитывающий взгляд неспешно перекатывается с одной точки на другую.

— Что еще за шут? — удивились краснощекие. — Э, ты откуда тут взялся?

На лице Чирика застыло вызывающее любопытство. Мол, ну и чего ж будет через минуту-то? И лишь Ольга смотрела на Призрака так, будто бы случайно встретила на улице бросившего ее любовника. Типа, чего, совесть замучила? Прощения просить пришел?

— Осталось тридцать секунд, — сказал Призрак, и уж кому, как не мне, знать, что он не блефует. — В обратную сторону время не пойдет.

За воротами весело загоготали. Будто до всех одновременно дошел смысл шутки. Одинаково, как отец с сыном, пырснули со смеху оба краснощеких. Похожим на мультяшный утиный голос засмеялся еще один. Даже босотной пацан, выглядывавший через щель снизу, задорно хохотал.

Старик оказался один, кому не было смешно.

— Что тебе надо? — Его голос был почти неслышен на фоне громыхания луженых глоток остальных членов семейства.

— Десять секунд. Укажи на того, кто тебе меньше всего нужен. Зять? Может, внук?

— Постой-постой, — он протянул руку, в непомутненном глазу блеснула готовность поверить в исходящую угрозу. — Не надо делать…

— Открывай, старик, — я сделал шаг к нему, положил руку на цепь. — Открывай! Это не гребаный развод!

А мужики за его спиной хохотали. Незащищенный, открытый и, чего тут таить, немного отрешенный вид Призрака в сочетании с высказанной им угрозой вызвал у них полуприпадочный смех. Младший краснощекий так вообще чуть в гопак не пустился.

— Тридцать секунд, — повторял.

— Открывай…

Старик оттолкнул своего сына, словно прокаженного, потянулся к замку. У него под рукой звякнула цепь. Но зацепилось что-то, створка не поползла в сторону. Костлявые пальцы обхватили ее за край, но сил старика было недостаточно, дабы сдвинуть тяжелый пласт металла — ворота на скрипучих роликах раздвинулись всего сантиметров на десять больше. Кто-то ухватился за цепь крепкой мужицкой рукой, и проем меж створками начал уменьшаться.

— Нет, — старик умоляюще посмотрел на сына. — Нет…

Его брови вскочили, даже в мутном глазу заискрило осознание необратимости совершенного.

Призрак поднял руку на уровень глаз, совсем безрадостно улыбнулся, покачал ладонью. До скорого, дедуля…

Мужики еще смеялись, когда невесть откуда взявшаяся пуля вошла старику в солнечное сплетение. Сухое тело отбросило назад, как деревянную куклу. Алой кровью сбрызнуло ворота, тяжелые капли оросили лица наследников…

Ну вот, сейчас начнется. А Олька боялась, что хай поднимут бабы.

Глава 11 Игра в войнушку

28 октября 2015 г., 15.45

2 года 4 месяца после эвакуации

Даже не знаю, откуда это во мне взялось — быть, чертова мать, гребаным миротворцем! Ведь мог первым принять пригоршню дроби в лицо просто потому, что стоял ближе остальных к прорехе между створок ворот. Спасло, видать, то, что оружие я не выпятил вперед себя, как «доги», каталовец и Ольга. Протянув раскрытые ладони к обезумевшим родичам старика, я был похож, наверное, на Моисея, что повелел морю расступиться. Только обладающий не мощью Божьей, а харизмой безумца, орущего так, что на лбу вздулись вены, а жилы на шее едва не прорвали кожу.

— Снайпер! Киньте пушки! Грохнет если не вас, то кого-то из баб!

Сзади, заглушая мои пока что тщетные попытки уклада мира, матом крыл Трофимов. Не особо от него отставали и остальные. На фоне громогласных мужских выкриков четко слышен был и голос Дианы Арбениной, который так точно копировали Ольгины стальные голосовые связки.

Молчал только Призрак. Ну да чему тут удивляться?

Никто не хотел кровопролития. Ни на той стороне, ни на этой. Никому не нужны были трупы. У нас была уязвимее позиция, у них — случайные жертвы, бабы и дети, вопящие по ту сторону ворот. Спусти на нервах курок хоть кто-то один, полягут все.

Впервые за столько времени я ощутил потребность в мирном решении проблемы. И не потому, что стоял как дерзнувшая пешка — под боем сразу нескольких фигур, а потому, что мне до нытья в зубах не хотелось устраивать бойню именно с этими людьми. Зачем ведь? Живут же нормально, одной большой семьей, хозяйство развели. Каждый своим делом занимается, во благо общины стараются. На людей хоть немного похожи. Не то что мы, городские, — что звери, из клетки вырвавшиеся.

В любой буре рано или поздно наступает миг затишья. Вероятно, так совпало, что мы все одновременно набирали в легкие воздуха, чтобы снова орать друг другу свои требования. И этого мгновения оказалось достаточно, чтобы услышать голос Призрака.

— Пять секунд до следующего, — сказал он, взглянув на наручные часы.