В первые годы администрация Обамы повела политику «перезагрузки» отношений с Россией, что для Вашингтона означало, во-первых, удержать отношения с Москвой от сползания до «точки невозврата», итогом которого могла стать (и, как показали дальнейшие события, фактически стала) новая «холодная война»; во-вторых, попытаться вернуть эти отношения хотя бы на тот уровень, после которого начался их резкий спад; в-третьих, определить новый вектор двухстороннего сотрудничества[783]
.«Перезагрузка», или «концепция Обамы», должна была максимально способствовать нахождению точек соприкосновения с Россией по важнейшим вопросам мировой политики. Были предприняты некоторые шаги в этом направлении: подписание Договора СНВ-3, взаимодействие по Афганистану, в котором американские войска завязли более чем на 10 лет, а также сотрудничество по ядерной программе Ирана, с целью заставить Тегеран свернуть свои ядерные разработки. В целом Россия была заинтересована во взаимодействии с США по данным вопросам. В частности, Россия приняла одностороннее решение о запрете продажи Ирану зенитно-ракетного комплекса С-300 в числе ряда других видов вооружения.
Политика Б. Обамы не означала отказ Америки от позиций мирового лидера. Несмотря на декларированное сближение с Россией, политика Обамы осталась в рамках общей концепции США, приоритетом которой остается продвижение национальных интересов Америки. Новая администрация во многом рассматривала «перезагрузку» как инструмент, способный облегчить Вашингтону решение наиболее значимых проблем на так называемом южном фронте, т. е. в регионе Ближнего и Среднего Востока.
В первые годы администрация Обамы довольно активно продвигала внешнеполитические инициативы, прежде всего, касающиеся Ближнего Востока. Обама в первый президентский срок и до начала «арабской весны» строил свою ближневосточную политику на базе сближения США с арабским миром. Президент поставил перед собой задачу открыть новую страницу в отношениях в регионе и создать новые возможности диалога и взаимопонимания между израильтянами и арабами, ослабить накопившееся напряжение. Примирение Америки с арабским и мусульманским миром и миротворческую деятельность на Ближнем Востоке президент обозначил как приоритетное направление внешней политике Соединенных Штатов. С его точки зрения, задача состояла в реконструкции имиджа США как наиболее беспристрастного и эффективного третейского судьи в регионе.
Ни один из государственных деятелей Запада не обладал такими преимуществами для ведения диалога с мусульманским Востоком, как Обама. Его отец – кениец-мусульманин. Детство свое президент провел в Индонезии – самой большой мусульманской стране мира. И к тому же он – афроамериканец. Все эти «спецсредства» Обама бросил в свое мирное наступление на арабские государства, призывая их к сотрудничеству. Первым шагом в направлении улучшения имиджа США в мусульманском мире стала речь Обамы в Каире 4 июня 2009 г. В ней президент подчеркнул, что у США и последователей ислама нет и не может быть разногласий, и провозгласил начало новой эры в отношениях Америки с мусульманскими странами.
Свою программу президент США сформулировал в семи пунктах: 1) борьба против «воинственного экстремизма во всех его формах» – сюда входила война в Афганистане и Ираке – Обама выступил за вывод войск из Ирака, но обещал усилить военное присутствие в Афганистане[784]
; 2) проблема ядерного оружия и Иранская программа; 3) проблема демократии и ислама; 4) свобода религии; 5) права женщин в исламском мире; 6) экономическое развитие Ближневосточного региона и, наконец, 7) урегулирование израильско-палестинского конфликта, которое объявлялось главным дипломатическим приоритетом Белого дома.Как показали дальнейшие события, программу свою президент Обама не выполнил ни по одному пункту. Его администрации не удалось покончить с двумя войнами, которые велись во времена Буша-младшего – ни в Ираке, ни Афганистане. Длительные бомбардировки Ливии и убийство М. Каддафи, свержение его режима сопровождалось заявлениями Обамы, что там нет никаких боевых действий[785]
.Не была также решена проблема урегулирования палестино-израильского конфликта. Особое значение, с точки зрения урегулирования, имели те разделы речи, где говорилось о необходимости решения палестинской проблемы на основе принципа двух государств. «Мы также не признаем легитимности продолжающегося процесса расширения израильских поселений», – подчеркнул президент[786]
. В то же время он призвал ХАМАС признать право Государства Израиль на существование[787].