Израиль – Палестина. 75 лет великого противостояния

Чтобы нагрев не влиял на работу чувствительной аппаратуры, фотоотсек самолёта был оборудован системой кондиционирования, поддерживавшей в нем постоянную температуру с точностью до 7 градусов. Фотосъёмка в скоростных полётах обладала и другой особенностью — быстрое смещение фотографируемого объекта (за одну секунду под МиГ‐25 проносился почти километр местности), а получение качественных снимков требовало достаточной выдержки. Чтобы добиться чёткости изображения, фотоаппараты самолёта имели следящую систему — установленную перед объективами приставку с качающейся призмой, компенсировавшей смещение объекта и удерживавшей его в фокусе.

Некоторые режимы фото- и киносъёмки требовали выдерживания постоянной скорости полёта. За счёт выработки топлива самолёт шёл с набором высоты и постепенно забирался на 22 тысячи метров. Помимо фотографирования, МиГ‐25 вели радиоразведку, обнаруживая крупные сооружения, пеленгуя радиолокационные посты, узлы связи и электронной борьбы.

Весь проход по трассе от Суэца до Порт-Саида занимал всего 1,5–2 минуты. Возвращающихся с задания МиГ‐25 снова встречали истребители прикрытия, сопровождавшие их до самой посадки. МиГ‐21 оставались над аэродромом до тех пор, пока разведчики не заруливали в укрытия.

Хотя израильская авиация, потеряв несколько самолётов на подступах к Каиро-Уэсту, и не предпринимала больше попыток налёта на сам аэродром, обмен ударами продолжался.

В сентябре египетской ракетой был сбит израильский самолёт радиотехнической разведки «стратокрузер», который, ведя разведку с высоты 8—10 тыс. метров, постоянно нарушал египетскую границу. Самолёт упал на Синайском полуострове. Весь экипаж погиб. В ответ на это через день израильтяне со своей территории и с аэродромов на Синае подняли большое количество авиации (до 30–50 самолётов) и, не доходя Суэцкого канала, осуществили групповой запуск противорадиолокационных ракет «шрайк».

В связи с большим количеством вражеской авиации, обнаруженной арабскими радиотехническими войсками, была включена в работу вся приграничная ПВО с большим количеством различных радиоэлектронных средств (РЛС РТВ, ЗРК, сухопутные «шилки», связные радиорелейные и др. средства). В результате образовалось «мерцающее» радиоэлектронное поле.

Оказалось, что в таких условиях «шрайки» работать не могут. Их запоминающие устройства перескакивали с одной чистоты на другую, начиналось рыскание по азимуту и непопадание на цель. В результате эффективность группового запуска ПРР «шрайк» оказалась ничтожной.

Из нескольких десятков снарядов в цель попал только один. К сожалению, при этом была выведена из строя РЛС П‐35 на ремонтно-технической базе в Абу-Сувейре. Была повреждена ППК, поломано нижнее зеркало антенны, иссечены осколками и камнями облучатели и волноводы. ППК пришлось заменить. Остальные «шрайки» не достигли цели, взорвались или упали на землю и разрушились.

В связи с этим в октябре на авиабазе Каиро-Уэст были сооружены специальные подземные капониры, в которых заняли места МиГ‐25. Бетонированные убежища могли выдержать прямое попадание полутонной бомбы, имели все необходимые коммуникации и обеспечивали полную подготовку самолёта. Практически все работы по обслуживанию машин, включая опробование двигателей, могли выполняться под землей, и капонир самолёты покидали лишь на время полёта.

Полёты разведчиков проходили с интенсивностью два раза в месяц. После того, как был отснят район вдоль канала, трассы полётов переместились на Суэцкий полуостров. Продолжительность их возросла, и некоторые задания стали выполняться с подфюзеляжным подвесным баком объёмом 5300 л, позволившим увеличить дальность до 2130 км.

Каждый вылет приносил сотни метров фотопленки, рулоны которой передавались на дешифровку в разведотдел штаба главного военного советника. Качество снимков, сделанных с высот более 20 км, было великолепным — на них ясно просматривались не только постройки и сооружения, но и группы людей, отдельные автомашины, боевая техника. На планшетах дешифровщиков вырисовывалась и сеть дорог, связывавших узлы израильской обороны. Таким образом, удавалось установить положение даже замаскированных объектов складов и укрытий.

Передний край 160‐километровой «линии Бар-Лева» проходил по берегу и включал в себя высокий насыпной вал с противотанковыми заграждениями, колючей проволокой и ловушками. За ним на глубину 30–50 км тянулась первая оборонительная полоса, состоявшая из сети опорных пунктов и огневых точек, приспособленных к круговой обороне. Их основу составляли вкопанные в землю установки ПТУР и танки, среди которых оказалось неожиданно много отечественных Т‐54 и Т‐55, захваченных израильтянами в 1967 г. С воздуха хорошо просматривались противотанковые средства, плотность которых составляла 10–12 танков и 4–5 орудий на километр фронта. Пространство между опорными пунктами перекрывали проволочные заграждения, препятствия и минные поля.