Изречения Египетских Отцов

286. Другое еще дело дивное произошло через него. Когда пресвитер монастыря приходил навестить его, и (когда) он ходил к нему, то много раз он говорил ему: «Не допускай, чтобы женщина вошла в монастырь». Сказал он (г. е. пресвитер): «Никакая не вошла». Сказал ему старец: «Есть одна теперь». Пресвитер вышел, проверил дело и нашел, что это правда.

287. Были у него два хитона из дерюги: хороший отложен, а плохой на нем. Один странник попросил у него, и он отдал хороший, а плохой оставил (себе).[122] Пресвитер спросил его: «Почему ты не отдал плохой и не оставил тот, чтобы ходить в нем в собрание?». Сказал он ему: «Разве дашь плохой Иисусу?»[123].

288. Говорили еще о нем, что однажды пришли варвары на восток, он же жил в пустыне. Они пришли к нему в его келью, причем у него был другой брат. Старец спрятал брата. Они спросили его: «Есть здесь человек?». Сказал он: «Нет». Тогда они обыскали (келью), нашли его и привели обоих к главарю. Сказал он им: «Если вы слышали, что мы пришли, почему вы не убежали?». Апа Диоскор протянул свою шею, говоря: «Если вы убьете его, убейте сначала меня». Сказали они ему: «Мы не убьем тебя и не убьем того, но отныне уходите, когда услышите, что мы пришли. Ступайте себе». И они отпустили их. Когда же настала ночь, они (т. е. разбойники) вышли и пришли к нему, и принесли ему нож — ибо они отобрали его — и прочее из его вещей, и отдали их назад.

289. Однажды он приобрел себе хорошее покрывало. Брат пришел к нему, лег на его место и покрылся покрывалом. Оно понравилось ему, и он сказал ему: «Где ты нашел это (покрывало), чтобы (и) мне получить такое?». Он молчал до утра. Старец дал покрывало из овечьей шкуры брату, когда тот собирался идти, и сказал: «Моя кожа грубая»[124]. Сказал он: «Малб (мне) покрывало, которое я дал тебе, я же найду себе другое», и отпустил его.

290. Он был смертельно болен, провел много дней больным, и не позволял никому приготовить себе (хоть) немногое, и не клал ничего под себя. Но когда он приблизился к смерти, взяли две циновки и положили их одна на другую, пока он не скончается. Тогда он взял их и выбросил, говоря: «Ступайте в мир!»[125].

291. Говорили об апе Хоре, что он никогда не лгал, не клялся, не проклинал никого, вообще не говорил без необходимости.

292. Апа Джиджой жил в горе апы Антония[126] один, причем тот, что прислуживал ему, медлил прийти к нему, и вплоть до десяти месяцев он не видел (ни одного) человека. Идя по горе, он нашел некоего фаранита[127], подстерегающего горных животных, чтобы их поймать. И сказал ему старец: «Откуда ты идешь, и сколько времени ты уже в этом месте?». Он сказал: «Поистине, мой отец, вот уже одиннадцать месяцев я в этой горе и…….

293. … (никого не было в) пещере, кроме нее одной, лежащей больной. И сказала она: «Уже тридцать восемь лет я в этой пещере, питаясь растениями и будучи рабой Христа. До сего дня я не видела (ни одного) человека, ибо Бог послал вас, чтобы вы погребли мое тело». И когда она сказала это, она упокоилась. Старцы же восславили Бога, и погребли ее тело, и удалились.

294. Говорили об одном отшельнике, что он вышел в пустыню, имея (на себе) только левитон[128], и шел три дня. Он поднялся на скалу, и был луг на ней, и человек, ходящий среди зверей. И он (т. е. отшельник) спрятался, пока тот не спустился, чтобы поймать его. Старец тот был нагой и не мог выносить запаха людей. И… Брат побежал за ним, крича: «Я бегу за тобой ради Бога, остановись!». Он же обернулся назад и сказал: «Я тоже убегаю от тебя ради Бога». Наконец он сбросил левитон и погнался за ним (нагим). Когда тот увидел, что он снял свои одежды и опять погнался за ним, он остановился и, когда он приблизился к нему, сказал: «Когда ты сбросил с себя материю мира, я тоже остановился для тебя». Тот попросил его: «Мой отец, наставь меня, каким образом я спасусь?». Он сказал: «Беги от людей и молчи, и ты спасешься».