Изучая нежность (СИ)

— Установим слежку, — решил Лео, поразмыслив. — Понаблюдаем за этим ублюдком подольше, я уверен, что он попытается еще раз кого-нибудь изнасиловать.

Они вышли на улицу и сели в машину прокурора, собираясь заехать в офис за документами. Но когда Лео уже закрывал дверцу, у него зазвонил в кармане телефон. Раздраженный альфа быстро нажал кнопку и рявкнул в трубку:

— Да! Слушаю!

— Ого, дело прошло не так удачно, судя по всему, — раздался осторожный голос Тобиаса. — Сочувствую, сэр. Тут кое-кто хотел с вами поговорить, если вы уже не заняты.

Лео услышал в трубке счастливые звуки — малыш Зак заявлял отцу, что слышит его. «Вот кто рад мне в любом случае, выиграл я дело или проиграл», — подумал альфа, постепенно расслабляясь.

— У вас дела, сэр, или же наши планы остаются в силе? — гувернер говорил так дружелюбно, что становилось ясно: он понимает, каково его нанимателю.

— Да, — вздохнул прокурор. — Да, все в силе. Встретимся через час в ресторане «Источник». Знаешь, где это?

— Сэр, вы живете на той же улице, где расположен ресторан, — хмыкнул гувернер. — Как я могу не знать этого? Я привезу Зака, он будет рад увидеть отца.

Джереми самоотверженно принес себя в жертву интересам шефа и заявил, что наведается в офис, чтобы дозваниваться детективам и просить неофициально проследить за подозреваемым.

Лео въехал на парковку ресторана «Источник» почти через час, с трудом найдя место среди оставленных там автомобилей. В честь начала выходных ресторан был почти полон, оставалось только порадоваться, что он заранее забронировал столик.

Тобиас уже сидел у окна, через зеркальную стену ресторана глядя на улицу. Закари был рядом с ним, на специальном детском стульчике. Судя по его виду, малыш был весьма доволен жизнью. При виде отца мальчик заулыбался и замахал ручками. Леонард погладил сына по редким еще волосам и уселся за стол, только сейчас позволив себе выдохнуть.

Тобиас помахал сложенным меню:

— Я заказал себе тушеного лосося и заварной крем на десерт, если вы не против, сэр. А Закари сегодня получит вкусную лапшу и тортик.

— Тогда мне тоже лосося — и еще, пожалуй, пиво, — махнул рукой прокурор. Вежливый официант принял у него заказ и удалился, пообещав, что все будет готово совсем скоро. Омега сочувственно глянул на нанимателя:

— Боюсь спрашивать, как там судебный процесс? Вы выглядели вполне уверенным, сэр. Что-то не так?

— Я почти выиграл дело, — мрачно вздохнул альфа, через стол протянув омеге носовой платок. — Вытри Заку рот, а то он уже слюнями исходит в предчувствии ужина.

Выигранный процесс впервые в практике мистера Коулмана оказался почти провальным. Он никогда еще не чувствовал себя после успешного вроде бы дела так, будто его вываляли в грязи. Должно быть, это было связано с Марко и его последними мерзкими словами… Нет, каков наглец!

Он опомнился, только когда перед ним поставили тарелку с рыбой. Тобиас философски приподнял вилку, принимаясь за еду:

— Не расстраивайтесь, мистер Коулман. Ваше главное дело уже выиграно, вон сидит, в лапше путается. Эй, приятель, да ты так извазюкаешься напрочь! Дай-ка я тебе помогу…

Последние слова, разумеется, относились уже к малышу. Омега временно оставил свой собственный ужин и, намотав на вилку немного лапши, помог мальчику направить ее прямо в рот. Пользоваться столовыми приборами младенец, конечно, еще не умел, он и сидеть-то научился не так давно, но молочная лапша неизменно приводила его в восторг. Главным было не дать Заку с ней играть.

Лео смотрел, как гувернер не спеша кормит его сына, корча смешные рожицы и ловко запихивая лапшу в рот мальчику как раз тогда, когда тот улыбался. В этом процессе было что-то трогательное, даже немного смешное — но у мистера Коулмана он почему-то вызвал вполне определенную, хотя и несвоевременную, реакцию.

«Какого черта! — ужаснулся он, понимая, что член снова твердеет и болезненно упирается в ширинку. — Нашел время! Я, между прочим, в людном месте нахожусь. Что же делать?»

Он оглядел стол и как бы невзначай подтолкнул бокал с пивом, чтобы несколько капель пролилось ему на рукав. Ничего, пиджак он потом отчистит, а сейчас главное — не вызвать подозрений у омеги.

— Проклятье, — с нарочитой досадой воскликнул он. — Пойду отлучусь ненадолго. Займи Зака пока что, ладно?

— Конечно, — кивнул Тобиас. Ребенку в этот момент было не до родителя, он старательно сражался с импровизированными усами из лапши.

Лео не знал, смеяться или злиться. В который раз за эти несколько недель, что у него работал Тобиас Мур, он оказывается в туалете — с приспущенными штанами и каменно-твердым членом в руке. Следовало признать, что дело не только в потребностях организма, а именно в этом конкретном омеге. Проводя ладонью по набухшему пенису, Лео позволил себе представить, как молодой гувернер сядет перед ним на корточки и разрешит излиться в свои губы. Фантазия оказалась действенной, не прошло и пяти минут, как прокурор содрогнулся в коротком, но сильном оргазме.

«Я объяснюсь с ним, — пообещал он себе, застегивая штаны. — Непременно расскажу — и попрошу не маскировать свой запах».